Георгий Герасимов: Прикладная философия

Авторы фильма провели эту грань в другом месте. Задача для нескольких обезьян была такой: под тяжелым камнем лежит лакомство. Одна обезьяна не в состоянии поднять камень, но силы двух обезьян достаточно. Чтобы решить задачу, они должны были бы объединить усилия, договориться. Этого не произошло. По мнению авторов фильма грань между человеком и животным проходит через организованную коллективную деятельность.

Не берусь оспаривать результата опыта, но с выводом авторов фильма позволю себе не согласиться. Многие хищники, живущие стаями, охотятся коллективно, более того с разделением функций. Одни загоняют, другие из засады нападают. Стало быть в компетенции естественного отбора обеспечить совместный коллективный труд с разделением функций у животных. При этом схемы охоты на разных животных в принципе отличаются, значит существуют и какие-то механизмы (видимо предварительное обучение), позволяющее совместно решить, когда какую схему использовать.

Даже попытки провести грань, отделяющую человека от животного, через заведомо человеческие занятия, как земледелие и животноводство, обречены на неудачу. Можно построить очень естественные схемы на основе часто повторяемых случайных событий и естественного отбора, приводящие животных относительно высокого уровня развития к этим занятиям. То, что естественному отбору это вполне по плечу, можно видеть на примере муравьев, разводящих тлей. А земледелие вполне может сложиться из широко распространенной у многих животных привычки прятать что-то съедобное, закопать, да еще пометить территорию. Если в качестве закапываемого будет, например, корнеплод, размножающийся вегетативно, то это очень хороший способ класть на хранение, и он вполне может войти в привычку.

Попытки провести грань, отличающие человека от животного, через умение говорить, могут быть состоятельны только отчасти. Во-первых, речь – вторичный инструмент, развивающийся вместе с потребностью, диктуемой родом занятий. Во-вторых, звуковых сигналов не врожденного происхождения, в арсенале различных видов животных вполне достаточно, чтобы служить зародышем для будущего языка. Животные вполне в состоянии различать и запомнить десятки различных звуковых сигналов от человека, сами только не могут их воспроизводить в таком объеме. Голосовой аппарат вместе с участком, мозга, отвечающим за речь, оказывается к этому не готов. Т. е. если идти по пути наименьшего сопротивления, то можно предположить, что у животных не подготовлен участок мозга, управляющего некоторыми тонкими движениями, такими как развитая речь (Такую версию мне приходилось слышать), и им необходим еще период в десятки тысяч лет для биологической эволюции мозга, создания в нем соответствующего отдела.

Лично мне эта версия не нравится. Очень сложно допустить, чтобы природа, создав биологический компьютер колоссальной мощности, не сделала память в нем достаточно унифицированной для любого рода информации. Эволюция вероятно начала с создания компьютера для управления физиологией организма. Для этого нужны огромные вычислительные мощности. Запас по ним тоже должен быть и немалый, потому что это вопрос выживания организма. Можно ли представить себе, что из-за случайной гибели одной нервной клетки в мозгу, нейрона, вдруг перестанет функционировать сердце или почки. Естественный отбор обязан был позаботиться о запасе объемов памяти, и вычислительных мощностей, вариантах дублирования программ и т. д.

Если мы немного проанализируем работу собственной памяти, то обнаружим в ней очень много интересного и рационально устроенного. Например, то что нам требуется часто, лежит в памяти где-то очень близко. Мы можем пользоваться им неосознанно, автоматически, даже если это интеллектуальная информация. А память о чем то давно прошедшем, хранится где-то очень далеко в «архиве», не мешая сиюминутным делам, но при желании может быть там обнаружена и извлечена.

Поэтому вполне естественно предположить, что эволюция создав компьютер для физиологии, заложила там многократный запас по мощности. Практически параллельно с работой по созданию этого компьютера велась и эволюционная работа по созданию в нем программируемых блоков и систем для программирования в процессе жизни. Под это отводилась ничтожная часть (порядка одной миллионной) от всех вычислительных мощностей. При этом, естественно, как-то решался вопрос о перераспределении памяти, ведь объем программ, поступающих в течение жизни заранее не известен, как то должен был быть решен о приоритете хранящихся в памяти программ, если места перестает хватать и т. д. Поэтому, наиболее естественно, чтобы в ходе эволюции и на программируемые участки памяти отвелись объемы с многократным запасом. А в этой памяти по мере надобности выделяется объем и для абстрактного аналитического мышления. Ведь четкую грань между конкретным и абстрактным мышлением тоже провести едва ли удастся. Аналогично и для участка мозга, управляющего речью. Изначально под него какой-то минимальный объем зарезервирован, но если его не будет хватать, то добавятся новые объемы памяти в соответствии с потребностью. Другими словами, человек с рождения находится в состоянии интенсивного обучения человеческой речи, идеально подходящей под его физиологические голосовые данные. Это приводит к развитию в мозгу соответствующего центра, который изначально (с момента рождения) находился в рудиментарном состоянии. Предлагаемая гипотеза состоит в том, что если другое высокоорганизованное животное (обезьяна, дельфин, касатка, может быть волк) поместить в аналогичные с их точки зрения условия, когда с детства их интенсивно обучают речи, адекватно подходящей под их голосовой аппарат, и эта речь вписывается, как часть, в общее освоение ими мира, то они вполне могут заговорить, уже в человеческом понимании значения этого слова. Между прочим, женская разговорчивость – продукт естественного отбора, сложившийся для обучения ребенка речи. В результате обсуждения, проведенного выше, я бы взялся так сформулировать окончательный вывод: какой-то качественной революционной грани, отделившей человека от других животных, не видно. Вероятнее всего, человек просто опередил идущих следом за ним в процессе эволюции. Для объяснения появления человека нет нужды привлекать идеи о внесении сознания в бессознательную животную оболочку Прометеем, каким-то Божеством или инопланетным разумом. Косвенным подтверждением этого утверждения может быть и тот факт, что у многих животных (тигр) в наследственной памяти, видимо, сидит запрет нападать на человека. Это возможно, только как результат естественного отбора, т. е. для этих животных человек был человеком на протяжении очень многих тысячелетий.