Валентин Ирхин - Крылья Феникса; Введение в квантовую мифофизику

(В. Гейзенберг. Физика и философия)

Такие физики, как А. Эйнштейн, Э. Шредингер, Л. де Бройль, отрицали копенгагенскую интерпретацию именно из-за несовместимости с ньютоновско-картезианской парадигмой. Факт этой несовместимости был тем самым ясен и для них:

Как бы то ни было, претензия заявлена. Новая наука самонадеянно присваивает себе право третировать все наше философское воззрение... Можно, конечно, считать, что в конце концов полный набор всех наблюдений, которые уже были сделаны и когда-либо еще будут сделаны, представляет собой реальность - единственный предмет, с которым имеет дело физическая наука... Однако подобное утверждение, высказанное по отношению ко всем наблюдениям, проведенным в рамках квантовомеханической теории, не имеет разумного основания и не может претендовать на философскую серьезность... Я хочу ясно сказать, что отныне и впредь беру на себя ответственность за свое упрямство. Я иду против течения. Но направление потока изменится.

(Э. Шредингер. Избранные труды по квантовой механике. М., 1976)

Над философскими и даже мистическими аспектами квантовой механики много размышлял В. Паули, хотя, в отличие от Н. Бора, он не публиковал широко работ на эту тему.

Так как можно рассматривать инструменты наблюдения как продолжение органов чувств наблюдателя, я рассматриваю непредсказуемое изменение состояния при одиночном наблюдении... как нарушение идеи о возможности изоляции наблюдателя от внешних физических событий.

(В. Паули, из письма Н. Бору 15 февраля 1955, цит. по: K. V. Laurikainen. The message of the atoms)

Физическое событие больше не отделено от наблюдателя... Индивидуальное событие есть occasio, а не causa[т. е. нечто случайное, а не причинно обусловленное]. Я склонен видеть в этом occasio, которое включает в себя наблюдателя и выбор экспериментальной процедуры... проявлениеanima mundi [мировой души], которая была отвергнута в семнадцатом столетии.

(В. Паули, из письма к М. Фирцу 13 октября 1951, цит. по: K. V. Laurikainen)

Мне представляется, что попытка алхимии выработать единый психофизический язык провалилась только потому, что там речь шла о зримой, конкретной реальности. Но в сегодняшней физике мы имеем дело с невидимой реальностью (объектами атомарного уровня), в обращении с которой наблюдатель обладает известной свободой (поскольку он стоит перед альтернативой выбор или жертва), а в психологии бессознательного мы изучаем процессы, которые не всегда могут быть однозначно приписаны какому-то определенному субъекту. Попытка создания психофизического монизма представляется мне сегодня несравненно более перспективной, если искомый единый язык (еще неизвестный, нейтральный по отношению к дихотомии психического - физического) будет отнесен к более глубокой невидимой реальности... При таком подходе придется пожертвовать онтологией и метафизикой (что и сделано в буддизме! - Авт.), зато выбор падет на единство бытия.

(В. Паули, цит. по: В. Гейзенберг. Философские взгляды Вольфганга Паули)

Таким образом, современной естественной науке, как и древней алхимии, не уйти от вопроса о природе субъекта измерения - человека.

Как подробно обсуждалось в предыдущей главе, наиболее адекватным языком для описания квантовой реальности является язык поэтический, объединяющий в себе лево- и правополушарное сознание. Приведем своего рода поэтический комментарий, касающийся роли наблюдателя в физических процессах:

Лоно зарослей и речек опять напоминает о водной стихии непрерывного, Единого, противопоставляемой дискретному, песочному, пыльному тварному миру. Заснувший ум, воссоединившийся с Единым, воплощается в новых мирах в виде маленького кузнечика - происходит предельное умаление (в богословии - кенозис). Забыв о своем божественном происхождении, кузнечик уже не помнит о возникновении его мира в результате процедуры квантового измерения, произведенной над настоящим Миром. В процессе измерения мысль затвердевает, отказываясь от текучей, водной квантовой свободы, переливающейся возможностями. Совершив измерение, мы уже вынуждены довольствоваться лишь осколком бытия. Впрочем, не все так однозначно, и это еще не конец истории...