Ларс Свендсен - Философия свободы

За комментарии к тексту я благодарю Гуннара К. Оквога, Кристин Клемет, Мариуса Доксхейма, Пола Фосса, Кирстен Каллеберг, Мортена Кинандера, Атле Оттесена Сэвика и Эрика Торстенсена. Также я хотел бы поблагодарить Фонд специальной литературы и Либеральный научно-исследовательский институт за финансовую поддержку. Кроме того, я благодарен Факультету философии и общих наук Бергенского университета, а также информационному ресурсу Civita за то, что дали мне время написать эту книгу.

В романе «Уолден два» (1948) Б. Ф. Скиннер описывает примитивное общество, живущее плодами сельского хозяйства и воспитывающее детей всей общиной. Жизнь членов этого общества легка и приятна, они располагают свободным временем, которое могут уделять искусству, науке и различным ремеслам. Основатель этого сообщества, Фрейзер, выражающий в романе идеи самого автора, утверждает, что его сограждане живут столь гармоничной жизнью потому лишь, что они с детства приучены хотеть только того, что могут получить либо осуществить. Их эмоции, поведение и деятельность формируются посредством поведенческой терапии таким образом, что их мечты и желания ни в чем не должны расходиться с планом, предусмотренным Фрейзером для общины. Тем самым, утверждает Фрейзер, «Уолден два» является «самым свободным местом на земле», ведь никто в этом обществе не терпит принуждения [4]. Все делают только то, чего они сами хотят. В этом обществе нет тюрем, поскольку отсутствует необходимость прибегать к наказанию или принуждению для того, чтобы заставить граждан поступать согласно воле Фрейзера. В общину попадает философ по имени Кастл, который заявляет, что свобода жителей общины лишь видимость, так как хоть они и могут поступать согласно своим желаниям, сами желания они выбирать не могут. Их воля полностью определяется факторами, на которые они не имеют никакого влияния. Можно сказать, что все они подверглись промыванию мозгов. Фрейзер реагирует на это заявление совершенно невозмутимо. Он соглашается, что все жители общины строго детерминированы и что они не имеют «глубинной» свободы воли, о которой толкует философ. Однако заявляет, что подобный вид свободной воли, когда человек сам выбирает, чего ему хотеть, является лишь иллюзией. Таким образом, его сограждане приобрели счастье, ничего не теряя.

Если бы Фрейзер (а тем самым и Скиннер) оказался прав, это существенным образом изменило бы наш взгляд на человека. Была бы у нас в таком случае рациональная причина возлагать на граждан общины ответственность за их дурные поступки и превозносить за добрые? Предположим, неподалеку от «Уолден два» располагается еще одна община, пусть она называется «Уолден три». Ее основал брат Фрейзера, Нильс, социальный антрополог и психолог, очень проникшийся книгой Колина Тернбулла об африканском племени Ик, члены которого описываются как полностью лишенные доброты и человечности [5]. Нильс решил проверить, удастся ли ему воссоздать нечто подобное, и в этом преуспел. С точки зрения обыденной морали члены общины «Уолден три» не более чем зловредные твари. Как и их соседи, жители «Уолден три» делают лишь то, что хотят. Обе группы жестко детерминированы в своих желаниях, и действуют они в соответствии с этими желаниями. Вопрос в том, можем ли мы похвалить жителей «Уолден два» и вынести порицание жителям «Уолден три» за добрые и дурные поступки соответственно. Думается мне, не можем, по крайней мере, к тому есть не больше оснований, чем хвалить пса Фидо за его дружелюбный нрав и наказывать пса Рекса за то, что он рычит на людей. Я имею в виду, что было бы нерационально винить собаку в том, какова она есть и как она ведет себя, поскольку не собака за это в ответе. Точно так же обстоит дело и с жителями общин «Уолден два» и «Уолден три», которые стали тем, кто они есть, потому, что их сделали такими Фрейзер и Нильс. Они точно так же детерминированы и не способны нести моральную ответственность, как и вышеупомянутые собаки.

Тем самым мы только что лишили себя всякого морального стандарта, пригодного для оценки человеческого поведения, в том смысле, что мы можем лишь констатировать: люди ведут себя так, потому что они таковы. У нас не больше оснований предъявлять определенные моральные требования к человеку – ты должен вести себя так, а не иначе, – чем к собаке или кирпичу, который падает с крыши и обрушивается на голову прохожему. Но так ли это на самом деле? А может быть, прав идейный противник Фрейзера, Кастл, утверждающий, что существует иное, более глубокое понимание свободы воли, не учтенное Фрейзером? Или же существует еще одна альтернатива, при которой люди детерминированы, как и говорит Фрейзер, но при этом должны нести ответственность за свои поступки?