Афоризмы старого Китая

Тень, отбрасываемая тенью — популярный в китайской литературе образ славы и богатства.

Сравнение борьбы правителей государств за господство над миром с войнами между царствами, расположенными на рожках улитки, принадлежит Чжуан-цзы.

«Упрямое пристрастие к пустоте» осуждается в буддийской литературе как один из самых распространенных пороков медитативной практики. «Тело как высохшее дерево, сердце как остывший пепел» — метафорическое обозначение медитативного состояния, восходящее к книге Чжуан-цзы, где оно имеет положительный смысл.

Совет «смотреть на славу и богатство, добытые нечестным путем, как на плывущие облака» содержится уже в высказываниях Конфуция.

Сравнение мудрого с «одиноким трезвенником» в обществе пьяных содержится в «Чуских строфах», по традиции приписываемых древнему поэту Цюй Юаню.

Одним из важных следствий философии пустоты и предельности в китайской мысли является представление о прерывности («помраченности») просветленного сознания и восприятие жизни не столько как данности, сколько как среды опыта, бесконечно сложной сети отношений между вещами. Бытие в таком случае оказывалось неисчерпаемой конкретностью и чистой качественностью, определявшихся положением в пространственно-временном континууме. Соответственно, взаимопревращение вещей приравнивалось к смене перспективы созерцания и в китайской традиции имело статус не пустой фантазии, а принципа научного знания. Средневековый китайский ученый охотно согласился бы с таким представителем европейской герметической традиции, как Парацельс, который утверждал, что «мысль можно передать с одного берега океана на другой, а работу, требующую месяца труда, можно сделать за день». В традиционных китайских представлениях о пространстве и времени чрезвычайно рельефно отобразилась органическая связь науки и искусства, рефлексии и творческого изображения в старом Китае.

Здесь цитируется ХIII изречение «Дао-Дэ цзина».

Небывалый учитель — герой одного из произведений древнего поэта Сыма Сянжу.

По преданию, однажды поэту Тао Юаньмину в день осеннего праздника принес вино юноша в белых одеждах.

«Чертоги радости и довольства» — название дома ученого XI века Шао Юна, где собирались многие прославленные ученые и литераторы.

Этот образ (уже встречавшийся выше) заимствован из древних толкований на «Книгу Перемен».

Гун и хоу — высокие титулы в старом Китае.

Этот образ, весьма популярный в китайской словесности, восходит к стихотворению поэта V века Се Миньюня.

«Сокровенное» (сюань) — одно из традиционных наименований реальности Дао. Оно указывает на природу Великой Пустоты Дао как самосокрытия, ведущего к очевидности.

Зеркало, висящее в небе, — луна.

Цитируется одна из популярнейших сентенций в литературе чань-буддизма.

В тексте употреблен знак цзи, переводимый в других местах как «импульс» или «исток» мировых превращений.

Заоблачная страна— образное наименование обители блаженных небожителей. Упоминание о «лае собак и крике петухов» является аллюзией на традиционную картину сельской идиллии в древнекитайской литературе.

Гатха (кит. цзи) — принятое в традиции чань-буддизма дидактическое стихотворное произведение из четырех строк.

В данной фразе содержатся аллюзии на такого рода случаи, описанные в древней литературе.

Слова о превращении каменного тигра в морскую чайку, возможно, намекают на некоторые обстоятельства жизни Ши Ху, одного из правителей Китая в VI веке. Ши Ху прославился своей жестокостью, но под влиянием буддийского проповедника Фотугэна его нрав смягчился.

«Книга Перемен» — древняя гадательная книга, глубоко почитавшаяся как даосами, так и конфуцианцами.

Киноварь являлась важнейшим компонентом эликсира бессмертия в даосской алхимии, материальным прообразом «чистого Ян».

Имеется в виду древний музыкальный инструмент, представлявший собой ряд каменных пластин, подвешенных к специальной подставке. В старом Китае его звучание считалось прообразом вселенской гармонии.