Алексей Маслов - Классические тексты дзэн

С большой долей относительности можно говорить и о буддийских догматах. В частности, не сложилось даже единого догмата о Будде. Если целый ряд школ рассматривал Будду как абсолютное мистическое тело, внутри которого живут все существа, либо как высшее божество и спасителя, то чань-буддизм считал, что любой человек и есть нереализованный Будда, а сам принц Гаутама, некогда ставший Буддой (т. е. «Просветленным»), являет собой лишь подтверждение того, что достижение освобождения вполне возможно. А значит поклонение некому «внешнему Будде», бессмысленно, более важно «пробуждать Будду внутри себя». И как следствие такой потенциальной «внеканоничности» и возникает колоссальное количество трактовок, комментариев, форм преподавания и дисциплинарных предписаний.

В основном, учение той или иной буддийской школы начиналось с комментариев на конкретный трактат, обычно являвшийся частью буддийского собрания текстов «Трипитаки», хотя существовало немало трактатов, находящихся и вне этого собрания. Колоссальное количество в несколько тысяч лишь базовых сутр и комментариев на них (шастр, кит. даша) не позволяло прочитать даже часть из них – не случайно в диалогах Хуэйнэна и Мацзу мы не раз встретим монахов, похваляющихся тем, что они умеют комментировать десять-двадцать сутр. А поэтому школа принимала за свой внутренний канон какой-нибудь отдельный трактат, иногда несколько, но редко более трех, объявляла их «истинными» (чжэнь цзин) и строила остальные части вероучения вокруг этих текстов.

Школа Чань начиналась именно как сообщество монахов, следовавших традиции, изложенной в «Ланкаватара-сутре» (кит. «Лэнцзя абодоло баоцзин», яп. «Рюга-кю») [19], а первые учителя, приходившие из Индии с проповедью Дхианы, были наставниками Ланкаватары. В частности, знаменитый Бодхидхарма, которого традиция назвала первым патриархом Чань, являлся по сути одним из многочисленных наставников Ланкаватары, приходивших в Китай из Индии в V–VI вв.

Если следовать китайской традицией возникновения Чань, то чань-буддизм начинается в VI в. с проповеди индийского миссионера Бодхидхармы. Однако, строго говоря, в целостном виде чань-буддизм берет свое начало с проповеди Хуэйнэна (638–722), который сводит различные концепции о сути созерцания в единое учение. Все, что было до этого, можно считать неким переходным или «подготовительным периодом», который длился около двухсот лет. Те духовные наставники, которых китайская традиция называет «чаньскими патриархами» (Бодхидхарма, Хуэйкэ, Сэнцань, Даосинь, Хунжэнь), по сути соотносятся именно с этим подготовительным периодом.

Таким образом, ранний период Чань распадается на два этапа: первый, переходный период (VI – конец VII вв.) и второй, начинающийся в VIII в. с проповеди Хуэйнэна и продолженный его последователями (Мацзу, Шитоу, Линьцзи, Байчжан).

Всех наставников, которые так или иначе в ранний период проповедовали созерцание и «учение о сердце» как об истоке всего сущего, принято называть «учителями Ланкаватары», поскольку их проповедь целиком базировалась на «Ланкаватаре-сутре».

Пять чаньских патриархов (т. е. Бодхидхарма, Хуэйкэ, Сэнцань, Даосинь и Хунжэнь), а также последователи нескольких боковых ветвей в качестве проповедников традиции Ланкаватары описаны в знаменитой хронике «Записи об учителях и учениках Ланкаватары» («Лэнцзя ши цзы цзи», 720 г.). Всего эта хроника рассказывает о тринадцати наставниках, принадлежащих восьми поколениям, среди них Гунабхадра, Бодхидхарма, Хуэйкэ, Сэнцань, Даосинь, Хунжэнь, Сюаньцзэ (ученик Хунжэня), Хуэйань (ученик Хунжэня), Пуцзи, Ифу (оба – ученики Шэньсюя, основателя северной школы Чань), Цзинцзюэ (ученик сначала Пятого патриарха Хунжэня, затем Шэньсюя), Хуэйфу.

Несколько раньше в 713 г. появляется труд «Предисловие к записям о передаче драгоценной Дхармы» («Чжуань фа юй цзи бин сюй») в один цзюань, обнаруженный в библиотеке Дунхуана. Там также приводится список учителей Ланкаватары, но в более сокращенном и несколько измененном виде: Бодхидхарма, Хуэйкэ, Сэнцань, Даосинь, Хунжэнь, Фажу (ученик Хунжэня), Шэньсюй. Там же говориться и о ранней практике учителей Ланкаватары: «они созерцали стену и следовали четырем деяниям» (би гуань цзи сы син). Об этой практике мы расскажем чуть ниже, здесь лишь достаточно будет сказать, что «четыре действия» или «четыре деяния» включают в себя воздаяние за первопричины, следование внешним обстоятельствам, отсутствие желаний, стремление к Дхарме.