Валерий Кохановский - Философия (Учебное пособие)

Думающие люди полагают, что в XXI в. возрастут угрозы и сохранятся страхи. Их основной источник - рассогласованность научно-технического, социального и морального прогресса. Их источник в том, что рельефно прорежется вопрос, быть или не быть человечеству? Вызванные мыслью людей атомные, электронные, биотехнологические реалии начинают выходить из-под нашего контроля, несут в себе зловещие потенциальные опасности. Это внушает страх и опасение. Однако эти страхи в принципе преодолимы. Угрозы могут быть отведены при одном условии - собранной энергией миллионов. Как говорится, приходит только та заря, к которой мы пробудились сами.

Многие сейчас начинают понимать, что конфронтация культуры и природы, техносферы и биосферы таит в себе возможности вселенской катастрофы. И эти возможности помножены на противостояние глобализма и регионализма, всечеловеческого и партикулярного, общественного и личного, универсализма и самобытности, пафоса и безразличия. Именно эти коллизии пронизывают совре

563

менную культуру. Они могут быть блокированы, оттеснены, сведены на нет. Но они же могут порождать и умножать те деструкции, которые углубляют глобальный кризис Бытия.

Будущее всегда оценивается двояко: в нем есть страхи, но есть и надежды. Печально-пессимистические и бравурно-оптимистические оценки всегда соседствуют.

Сейчас формулируются концепции "устойчивого развития", то, что академик Никита Моисеев назвал стратегией человечества. В ракурсе построения этой глобальной стратегии и идет прогнозный поиск. В центре его находятся те действия, которые люди Земли должны предпринять для обеспечения и сопряженного (коэволюционного) развития Человека и Природы. Биосфера планеты уже пришла в неравновесное состояние и эта ее нестабильность все более и более усугубляется. Как восстановить паритет общества и биосферы? Как соотнести экологические, технологические и социальные программы, дабы гармонизировать их в целостном единстве? И как, наконец, утвердить мир и спокойствие на планете и в каждой стране? Как умерить или вовсе снять социальную напряженность? Уже ясно, что людям Земли придется (хочется того или нет) оптимизировать свои потребительские аппетиты. И в первую очередь чрезмерную гордыню и изнеженную комфортность господствующих элит. Нравится это благоденствующим верхам или нет, но без утверждения справедливости покоя не будет. Но как? Как же всего этого добиться?

Этого в полном объеме еще никто не знает. И главная цель прогнозистов состоит ныне в том, чтобы дать анализ альтернатив деятельности, хода и исхода глобальных процессов. Видимо, необходимое условие выхода из кризисной ситуации - это отстраивание свежих, новых будоражащих идеалов, подъем массового пафоса, отвергающего упадок и уныние. Не случайно христиане считают уныние одним их тяжких грехов.

Поэт Ярослав Смеляков прозорливо писал: "Спервоначалу и доныне, // Как солнце зимнее в окне, // Должны быть все-таки святыни // В любой значительной стране"

564

Скажем, что и во всем человеческом мире. Поэтическое сознание пронзительно. Оно иной раз проникает в глубинные процессы лучше теоретиков. Думается, что первой надежной предпосылкой ухода от роковых опасностей, нового подъема рода людей должны быть не столько экономические реформы и политические революции, сколько взлет духа, обретение перспективы, выход интеллекта на новую, высшую ступень, утверждение глобального этоса.

Но что же все-таки будет впереди? Что может быть? Каковы альтернативы, предпосылки выбора тех точек социального бытия, которые в постпригожинской парадигме принято называть точками бифуркации? Один ответ на этот вопрос глубоко пессимистичен. Его дал Станислав Лем, заявив, что будет именно то, что абсолютно непредсказуемо, чего никто не ждет. Звучит мрачно, хотя и небезосновательно. Разумеется, все изгибы будущего никакие пророки, провидицы, предсказатели фиксировать не могут. Будущее в его полноте нам не дано. Оно - веер возможностей, потенция. Завтра создается нами сегодня. Однако некоторые тенденции можно нащупать. Построение сценариев развития дело хотя и шаткое, но отнюдь небезнадежное. Известно, что в начале XX в. никакие прогнозисты не предсказали успеха в ракетостроении или кардинального изменения политической карты мира. Никто не предвидел ни сетей Интернета, ни паутины газопроводов. Не было обоснованных предсказаний о тоталитарных диктатурах или распаде империй. Но это же все произошло. И посему, говоря о будущем, мы можем усмотреть в нем лишь нечто, а отнюдь не все. Что же просматривается в обозримом будущем? Первое - это упрочение складывающихся всеохватывающих глобальных связей и отношений. Не надо проявлять наивность. Человечество ни в ближайшем, ни в отдаленном будущем вряд ли превратится в однородную массу с неким "мировым правительством" во главе. Это неприемлемо. Ни один этнос, ни одна культура, ни одно государство не склонны отказаться от своей истории, традиций, суверенности, самобытности. Многоликость, различие пестрота - залог цветения рода людей. Всеобщая тотальная унификация была бы гибельной.