Элизе Реклю: Эволюция, Революция и идеалы Анархизма

И такъ, безъ всякаго парадокса можно сказать, что народъ или по крайней мѣрѣ та часть народа, которая имѣетъ досугъ мыслить, не проходя даже университетскаго курса, обыкновенно знаетъ гораздо болѣе, чѣмъ большинство ученыхъ; онъ не хочетъ знать безконечныхъ подробностей, онъ не посвященъ въ тысячи головоломныхъ формулъ; его голова не загромождена названіями на всѣхъ языкахъ, какъ библіотечный каталогъ, но горизонтъ его шире, онъ видитъ дальше, съ одной стороны въ глубь прошлаго, съ его варварскимъ состояніемъ человѣчества, съ другой, въ преобразованное будущее; онъ лучше понимаетъ послѣдовательность событій; сознательно относится къ великимъ историческимъ движеніямъ; лучше знакомъ съ богатствомъ земного шара; въ концѣ концовъ онъ больше человѣкъ. Въ этомъ смыслѣ можно сказать, что иной товарищъ, анархистъ, изъ нашихъ знакомыхъ, котораго общество признало достойнымъ лишь тюрьмы, въ сущности мудрѣе цѣлой академіи или цѣлой банды студентовъ, только что выпущенныхъ изъ университетовъ, нагруженныхъ научными фактами. Ученый чрезвычайно полезенъ какъ каменщикъ: онъ извлекаетъ матеріалъ, но не онъ имъ пользуется, и дѣло, уже всего народа, всего общества, воздвигнуть зданіе.

Пусть каждый возвратится къ своимъ воспоминаніямъ и онъ можетъ тогда констатировать перемѣны, происшедшія съ половины девятнадцатаго вѣка въ образѣ мыслить и чувствовать и вытекающихъ, слѣдовательно, изъ этого соотвѣтственныхъ измѣненій въ манерѣ дѣйствовать. Казалось несомнѣннымъ, что въ каждой организаціи должна быть голова, начальникъ, командиръ. На небесахъ Богъ, хотя бы это былъ Богъ Вольтера; властитель на тронѣ, или на креслѣ, будь то конституціонный король или президентъ республики, «откормленный боровъ», по удачному выраженію одного изъ нихъ самихъ; хозяинъ при каждой фабрикѣ, старшина въ каждой корпораціи, мужъ или отецъ съ грубыми окриками въ каждомъ хозяйствѣ. Но со дня на день предразсудокъ разсѣивается и престижъ власти падаетъ; ореолъ блѣднѣетъ по мѣрѣ того, какъ наступаетъ день. Вопреки приказаніямъ, чтобы и невѣрующія дѣлали видъ что они вѣрять, вопреки академикамъ и профессорамъ, которые должны притворяться, чтобы сохранить свой престижъ, — вѣра исчезаетъ и не смотря на всѣ колѣнопреклоненія, крестныя знаменія и мистическія комедіи, вѣра въ Вѣчнаго Господа, отъ котораго происходитъ власть всѣхъ смертныхъ господъ разсѣивается, какъ сновидѣніе ночи.

Кто бывалъ въ Англіи и Соединенныхъ Штатахъ,черезъ двадцатилѣтній промежутокъ, того поражаетъ чудесное преобразованіе, совершившееся въ умахъ въ этомъ направленіи.

Оставивъ людей нетерпимыми фанатиками, коснѣвшими въ своихъ религіозныхъ и политическихъ вѣрованіяхъ, ихъ находили интеллигентными, свободомыслящими, чуткими ко всякой лжи и несправедливости. Ихъ уже не устрашаетъ призракъ мстительнаго Бога.

Упадокъ уваженія есть важнѣйшій практическій результатъ этой идейной эволюціи.

Чѣмъ въ самомъ дѣлѣ недовольны попы, бонзы или муллы? Тѣмъ что люди умѣютъ думать не по ихъ указамъ. На что также жалуются сильные міра сего? На то, что ихъ третируютъ, какъ простыхъ смертныхъ, имъ не уступаютъ дороги, имъ небрежно кланяются.

Да и повинуясь представителямъ власти ради куска хлѣба, и отдавая имъ внѣшніе знаки почтенія, люди знаютъ цѣну этимъ господамъ, ихъ собственные подчиненные первые стараются обратить ихъ въ посмѣшище. Не проходитъ и недѣли, чтобы по адресу судей, одѣтыхъ въ красныя мантіи, съ форменными шапочками на головахъ не раздавались со скамей подсудимыхъ ругань и насмѣшки ихъ жертвъ. Даже иногда заточенные бросаютъ своими деревянными башмаками въ головы предсѣдателей суда. А генералы! Мы ихъ видѣли на дѣлѣ. Мы видѣли, какъ они съ важнымъ, напыщеннымъ величественнымъ видомъ осматривали аванпосты, не давая даже себѣ труда подняться на воздушномъ шарѣ или послать офицера наблюдать позиціи непріятеля. Мы слышали, какъ они отдавали приказы разбирать мосты, хотя въ виду не было ни одной непріятельской батареи, и какъ они обвиняли своихъ инженеровъ, за то, что они строили слишкомъ узкіе мосты, стѣснительные для аттакующихъ колоннъ. Мы съ болью слышали ужасную канонаду при Бурже, гдѣ нѣсколько сотъ несчастныхъ растрѣляли всѣ свои послѣдніе патроны, напрасно ожидая, чтобы «генералиссимусъ» прислалъ имъ на помощь хотя бы небольшой отрядъ изъ полумилліонной арміи, находившейся подъ его командой! За тѣмъ мы съ изумленіемъ слѣдили за пресловутымъ «дѣломъ Дрейфуса», въ которомъ сами офицеры доказали намъ, что судебный приговоръ по приказу, интриги въ домахъ терпимости и лжепатріотическія компаніи, нисколько не противорѣчатъ правамъ и понятіямъ о чести въ арміи. Удивительно-ли послѣ этого, что уваженіе къ власти падаетъ или даже обращается въ презрѣніе.