Б. Украинцев - САМОУПРАВЛЯЕМЫЕ СИСТЕМЫ И ПРИЧИННОСТЬ

С точки зрения современной квантовой физики и физики элементарных частиц не бывает микрочастиц с абсолютно одинаковым состоянием и взаимодействующих с теми же самыми полями. В еще большей мере это относится к макротелам.

Предположим, что имеется какое-то множество макросистем, каждая из которых состоит из 100 элементов. Допустим, что каждый элемент этих систем может находиться в любом из 10 каких-то состояний. При этом условии одновременно могут существовать 10100 различных систем (масштабы различия в данном примере несущественны, важно, чтобы имело место различие между системами по состоянию хотя бы одного элемента).

Если учесть, что в видимой (в том числе и средствами радиоастрономии) части Вселенной насчитывается около 1080 атомов, то каждой из наших различных гипотетических систем можно предложить только по «10-20 атома». Короче говоря, из наличного количества атомов в видимой части Вселенной невозможно было бы «изготовить» все эти различные и сравнительно простые системы. Практически таких простых систем не бывает. Каждая реальная макросистема состоит из многих элементов, а самоуправляемые живые системы состоят из многих миллиардов сложно организованных элементов (один только мозг человека образован 10 — 12 миллиардами нервных клеток, каждая из которых имеет в своем составе астрономическое число молекул и атомов), которые могут находиться и находятся во многих состояниях.

Все это говорит о том, что в объективном мире не

20

бывает абсолютно тождественных объектов. Речь может идти только об относительно одинаковых объектах по какому-то выделенному признаку или признакам.

Если в действительности не бывает абсолютно тождественных объектов, процессов, условий взаимодействия и т. д., то не может быть и абсолютно тождественных причин, условий их действия и самих следствий. Мы вправе тогда поставить вопрос об уникальности каждого конкретного причинения. Рассеяние снарядов, о котором говорилось выше, и многие другие примеры уже должны были поставить под сомнение точность старой (к сожалению, приводимой по сей день в учебниках) формулы: одна и та же причина в одинаковых условиях всегда производит одно и то же следствие \ — и привести к мысли о том, что эта формула в лучшем случае может применяться на первой стадии исследования причинности, при описании простейших случаев качественной определенности отношения причины и следствия: тождественные в одном отношении по качеству причины в тождественных по качеству условиях вызывают тождественные по качеству следствия. Например, изменение температуры тела необходимо вызывает изменение его объема. Такой подход нашел выражение в формуле: «Если подобные причины, происходят при подобных условиях, то ими всегда производятся подобные действия» 2.

Но формула об одинаковости или подобии причин и одинаковости условий их действия оказывается несостоятельной при количественной характеристике отношения причины и следствия, т. е. характеристике, имеющей решающее значение в точных науках. Прак-

' См. Д. Юм. Соч. в двух томах, т. 1. М., 1965, стр. 282.

2 М. Бунге. Причинность. Место принципа причинности в современной науке, стр. 67.

21

тика и теория давали все больше доказательств того, что не бывает причин с одинаковой количественной определенностью. В этом смысле не бывает и абсолютно одинаковых условий проявления причины и необходимо вызываемых этими причинами следствий.

С точки зрения метафизического метода этот факт противоречит не только понятию причинность, но и понятию закон. С точки зрения материалистической диалектики в этом нет никакого логического противоречия. В. И. Ленин характеризовал закон как отражение в сознании существенного в движении универсума, прочного, остающегося, идентичного, спокойного в явлении. Поэтому всякий закон узок, неполон, приблизителен 1.

Абсолютно тождественных причин и условий их проявления не бывает. Не существуют и абсолютно тождественные следствия, вызываемые этими причинами. Но существенно идентичные в своей массе причины и условия их проявления бывают. Это показывает распределение вероятностей при статистическом описании следствий таких причин, выявляя существенно типичное и массовидное, что и присуще закону2.

' См. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 29, стр. 136 — 137.

2 «Строго говоря, — писал Л. Розенфельд, — непрерывная причинная цепочка явлений классической физики представляет иллюзию. На самом деле каждое явление составляет одно целое, завершающееся регистрацией постоянных следов в измерительном аппарате, и его связь с другими явлениями распространяется гораздо дальше, чем это себе представляли в классической физике. Явления образуют сложную сеть, из каждого пункта которой отходит не одно, а целый ряд ответвлений, подчиняющихся определенным вероятностям своего появления. Детерминизм классической физики выступает лишь как особый случай этой более широкой статистической причинности. Он соответствует тем условиям наблюдения, когда мы не проводим грани между многочисленными родственными линиями, ведущими почти к одинаковому результату, но только говорим о них как об определенном ходе события» (Л. Розенфельд. Развитие принципа дополнительности. — «Нильс Бор. Жизнь и творчество», стр. 73).