Кришнамурти Джидду - Беседы 1930 года

Не обращаюсь я также к избранным людям, к группе или ядру, обособленному от всего мира. Для меня такой группы не существует. «Избранных» я также не знаю. Я знаю только мир, а мир – это вы и все остальное человечество. Не может быть и речи об исключительном ядре, специально подготовленном для понимания моих слов. Слова мои обращены одинаково ко всем.

Я буду развивать свою тему в течение всей недели и я просил бы каждого из вас, приехавшего сюда с серьезными намерениями, оценивать мои слова не с точки зрения какой бы то ни было философской системы, а имея в виду практическое применение их к жизни, так как проверка каждой истины лежит только в обусловленном ею действии. Смотря по тому, какого рода действие вытекает из той или другой линии мысли, можно составить суждение и о самой мысли. Истинное мышление ведет к порядку, к миру и гармонии, тогда как неправильная мысль приводит только к хаосу, смятению и эксплуатации других людей.

Еще один пункт – не думайте, что мои слова применимы только к молодым, а не к старым, или наоборот. Я подчеркиваю это, потому что кто-то сказал мне на днях: «Почему вы взяли на себя этот труд? Вы слишком молоды. Вы можете еще влюбится». Как будто духовность годна только для стариков или для тех, кто одной ногой стоит в могиле. Подразделяя жизнь и полагая, что цель ее может быть осуществлена только в каком-то отдаленном будущем, вы утрачиваете радостный смысл этого осуществления, так как обретение жизни кроется в самом моменте действия. Жизнь не знает деления на старых и молодых. В Вечном Теперь нет ни времени, ни этапов времени. Я буду говорить о жизни, проявленной в каждом из вас, и находящейся за гранью всех подразделений на национальности, классы или религии; жизнь эта, будучи по существу своему свободна, вечно стремится осуществить свою свободу; в ней нет обособленности, она сама по себе – единая реальность, единая, цельная, вечная. Об этой жизни я и говорю, – о том, как ее освободить, чтобы она выливалась непосредственно и утвердилась в немеркнущем блаженстве. Я говорю о блаженстве, так как в счастье истинное свершение жизни, высшая реальность, доступная человеку. Говоря об этом счастье, я не опираюсь на отвлеченную теорию; основываясь на собственном опыте, я утверждаю, что достигнув этого состояния путем отрешения от всех иллюзий, человек становится решительно всем; он сливается с каждым человеческим достижением, – будущим ли или прошедшим – и с каждым человеческим устремлением – хорошим ли или дурным. Освободив эту жизнь в себе, человек утверждает истину, которая есть счастье.

Жизнь есть процесс развития путем отбора, одинаково для молодых, так и для старых. И молодость и старость имеют каждая свои иллюзии. Старикам свойственны иллюзии скрытых суеверий, в которых они укрываются от жизненных бурь. Современная молодежь в большинстве случаев ни во что не верит; она восстает против всякой ортодоксальности. Но самый этот бунт бывает иллюзорным, так как он слишком часто лишь прикрывает собой распущенность. Всякая ортодоксальность подразумевает дисциплину и бунт против авторитета является часто только бунтом против дисциплины. Таким образом, и старики, и молодежь имеют свои специальные иллюзии – иллюзии стариков кроются в удобных суевериях, иллюзии молодежи – в удобном неверии. В стариках это ведет к застою, а в молодых к бессмысленному бунту. Подсекая корень иллюзий путем выбора и постоянных усилий, человек освобождает ту жизнь, которая есть истина. Дело не в достижении чего-то далекого, а в освобождении того, что уже существует. Освобождая жизнь от иллюзий, человек позволяет ей беспрепятственно изливаться через себя и таким образом он устанавливает в себе совершенную ясность мысли и чистоту эмоций, присущих свободной жизни. Чтобы подсечь корень иллюзий, надо знать прежде всего, в чем он кроется. Он – в желании. Распознайте, каковы ваши желания, и вы поймете, чтo именно создает ваши иллюзии. Но не пытайтесь убить их, так как желание – сама жизнь. Старайтесь только, чтобы желания ваши имели правду в себе, то есть чтобы они согласовались со вселенской, а не с обособленной жизнью. Тогда в вас возникнут такого рода желания, которые не будут больше творить иллюзий.

Пытаясь обрести истину путем уничтожения желания, человек как бы подрезывает корни дерева, ожидая вместе с тем, чтобы оно давало прохладную тень, аромат и зеленые листья. Искореняя желания, он тем самым делает невозможным свое развитие. Вся задача его состоит в том, чтобы сохранить и укрепить желания, не позволяя им вместе с тем искать удовлетворения в иллюзиях. У большинства людей возникает конфликт между желанием и способом его удовлетворения, вследствие чего желание порождает не блаженство, как бы следовало, а скорбь. И тогда желание тотчас же ищет утешения. Напуганное вызванным им же результатом, оно ищет защиты от самого себя, создавая искусственный образец духовности. Такой образец почти всех удовлетворяет, причем люди не понимают, что он приводит не к свершению жизни, а к ее отрицанию. Духовность, рожденная непосредственно жизнью, непосредственно же проявляется в поведении. Когда же она является лишь бегством от жизни, между ею и жизнью всегда возникает конфликт.