Кейс Ваайман - Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I

Бога в процессе жизни человека. Именно придавая Богу имя в развертывающейся человеческой жизни, мистагогика должна доказать свою силу и развиться в независимый метод» [2101] A. Wollbold, ibid., 4. Описание такого мистагогико-биографического метода см. ibid., 63–74. .

Самовозвещение Бога

Мистагогика как прояснение человеческого существования реализуется как вопрошание о бытии-для-себя и как размышление над тем, что существует на фоне горизонта Бытия. Тайна очерчивается тут как абсолютное бытие-для- себя, как совершенный акт и бытие как таковое. Мистагогика существования пробуждает всегда уже существующий контакт с Тайной за пределами вопро- шания бытия-для-себя, за пределами любой рефлексии, за пределами любого бытия. Но Тайна остается далекой и безмолвной. Она только светится на горизонте. И люди стремятся к ней со страстной надеждой. Это происходит не в абстрактном метафизическом пространстве, но как биография, проявляющая себя в изменениях биографической предзаданности и развития.

Основанная на биографиях мистагогика стремится к артикулирующей себя Тайне — Тайне, которая нарушает свое молчание, сообщая себя той са- мотрансценденции, которую люди открывают в себе. Временное устранение границ существования (в вопрошающем бытии-для-себя и рефлексивном суммировании того, что есть) предуготавливает свершение благодати. В этом можно различить три акцента [2102] См. К. Rahner, Some Implications of the Scholastic Concept of Uncreated Grace, в Theological Investigations, vol. I, London, 1961 and 1965, 319–346. Относительно взаимосвязи между Природой и Благодатью см. ibid., 297–317. Понятие Тайны в католическом богословии см. ibid., vol. IV, 1966, 36–73. . (1) Бог сообщает о себе в благодати. Эта благодать нетварна. Все тварные дары благодати раскрываются в этой не- тварной благодати. Если благодать в своей основе — это самосообщение Бога, то откровение — это прежде всего близость самуй божественной тайны. Содержание веры носит вторичный характер. (2) Люди сотворены таким образом, что они предназначены для получения этой благодатной близости как нежданного дара, но эта упорядоченность не отменяет благодатности. В человеческом существовании Бог — это лишь бесконечное устремление. Но это стремление к Богу постоянно поддерживается дарованием Божьей благодати. Мистагогика учит нас открывать следы человеческого стремления к Богу и Божьего отклика, поэтому «она побуждает нас объяснять и принимать всю жизнь человека как историю встречи с Божественным» [2103] A. Wollbold, ibid., 37. . (3) В Иисусе Христе были воплощены самотрансцендентность сотворенного духа и са- мовозвещение Бога. В Нем проявилась тайна человека и Бога в поиске и самоотдаче [2104] Ibid., 34–39. .

Очевидно, что мистагогика благодатного самовозвещения Бога ищущему человека — это не экзистенциально-феноменологическое разъяснение человеческого существования, а мистически-диалогический анализ Тайны встречи с Божественным — анализ, в котором фигура Иисуса Христа проявляется на фоне тринитарной структуры любви. В этой мистагогике ощутимо влияние мистических традиций.

Личное призвание в рамках общин ы

Мистагогика на уровне существования уже сама обнаружила субъективность как бытие-для-себя, которое вопрошающе стремится к Тайне. Благодатное самовозвещение Бога превращает человека в уникальную личность, к которой можно обратиться. В мистагогике личного призвания обращается внимание на способ, посредством которого Бог избирает данного человека в качестве посредника благодатной близости [2105] ‘,23 Об этом особенно см. К. Rahner, Das Dynamische in der Kirche, Freiburg, 1958 (включая Prinzipien und Imperative; Das Charismatische in der Kirche; Die Logik der existenziellen Erkenntnis bei Ignatius von Loyola); К Rahner, Uber die heilsgeschichtliche Bedeutung des Einzelnen in der Kirche, bK. Rahner, Sendung und Gnade. Beitrage zurPastoraltheologie, Innsbruck — Wien — Miinchen, 1961, 88-126. . Здесь можно различить четыре аспекта: (1) Личная миссия, которую переживает получатель [благодати], не может быть сведена к общим принципам или рассматриваться как вопрос практической полезности. Делать что-либо — это личный выбор каждого. Здесь мистагогика — не воззвание, а обнаружение Божьего призвания в конкретной исторической ситуации. (2) Это конкретное призвание раскрывает личную харизму данного человека. Божий призыв пробуждает дарования. Бог сам наделяет харизмой.

Осознание призвания и харизмы — особый мистагогический момент — происходит в различении-распознавании духов, парадигматически разработанном в Упражнениях Игнатия. В этой связи решающим является определение открытия Богом Его воли. Как мы видели в ходе нашего исследования диакрисис, это происходит, когда утешение испытывается без предшествующей причины. Мистагогика помогает людям распознать то, о чем Бог просит их и как Он дает им необходимое для исполнения этого. (4). Церковь должна быть посредником этого непосредственного самовозвещения Бога. Мистагогика — это основополагающая миссия церкви в мире. Приводимые ею свидетельства, спасительные истории и знаки надежды помогают мистагогике, которая реализуется и проверяется в интерсубъективности и в любви к ближнему [2106] A. Wollbold, ibid., 39–46. . При проведении ми- стагогического исследования ученые междисциплинарно сотрудничают с психологическими и пастырско-богословскими дисциплинами. Конечно, сюда вовлечены также и три других метода исследования духовности: дескриптивный метод для соотнесения духовной автобиографии и духовного контекста, герменевтическое исследование для интерпретации и систематическое исследование для выявления материальных координат системы отсчета.