Кейс Ваайман - Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I

Чудеса. Голыми руками Симеон брал тлеющие угли из жаровни (59). Стегал бичами колонны, наказывая их (65). Школьники, которых он поцеловал, были поражены чумой, а другие оставались живы (66). Он устраивал гостям обильную трапезу в своей пещере, в то время как у него там ничего не было (79). Он разбивал бокалы, осеняя их крестным знамением (84). Он обращал вино в уксус (86–87).

Откровения. Симеон вывел на чистую воду нецеломудрие сына диакона Иоанна (64); разоблачал еретические идеи хозяина таверны (59); заставил рабыню признаться, от кого она беременна (67); ясно увидел, какая из любовниц его обманывала (74). Он знал, когда кто-то не держал своих обещаний (79), что-либо украл (82) или совершил нецеломудренный поступок (88).

Экзорцизмы. В случае с сыном диакона Иоанна изгнал беса в виде черной собаки (64). Играя на лютне, он изгонял нечистых духов из таверны (70). Однажды он увидел дьявола в переулке и позаботился, чтобы тот не вошел ни в кого из прохожих, а вошел бы в идущую мимо собаку (76). Он разделял жизнь одержимых: «Хотя он не был одним из них, поступал он так, словно и впрямь принадлежал к их числу» (83).

Скрытая, сторона игры

Видимая сторона игры Симеона была непостижима и скандальна. Какой, например, смысл заключался в том, что он вошел в город, волоча за собой дохлую собаку? Означало ли, что дохлая собака — это сатана? Или дохлая собака символизировала «труп, который находится внутри нас» (19), то есть тот факт, что мы, живые, мертвы вследствие греха? Или же собака означала собственную — умерщвленную — жизнь Симеона? Или эта сцена являлась контрастной параллелью к входу Иисуса в Иерусалим? Зачем Симеон разбрасывал ореховые скорлупы в храме? Означают ли они пустословие, которое там было в ходу? Для того ли он задувал свечи, чтобы сказать, что нет никакого воскресения? На видимом плане игра Симеона загадочна: «Никто не понимал поступков блаженного» (66). Однако была и скрытая сторона (для тех, кто мог видеть сквозь игру): «Некоторые действия этого праведника исходили из сострадания и направлены были на спасение людей, другие же его дела имели целью скрыть его достижения» (63–64). Эта двусторонность и составляет загадку. Во всем, что он делал, Симеон стремился к благу (21,23, 63,76–77): вызывать покаяние, исцелять людей от одержимости бесами, избавлять их от оков порока, рождать в людях сознание Бога, исцелять недуги, помогать бедным, обращать к вере, защищать от опасностей. В то же самое время он желал сохранить все эти добрые дела в тайне от людей (56–58; 87, 93). Единственным человеком, который все понимал и с которым Симеон говорил открыто, был диакон Иоанн (26,62, 78, 81,89). Все остальные пребывали в постоянной неопределенности. Иногда они что-то понимали, но стоило этому случиться, как Симеон немедленно лишал их уверенности. «Симеон часто совершал чудеса как раз через то поведение, которое побуждало некоторых заключить, что он живет безнравственной жизнью» (66). Именно эта двойственность и есть скрытая сторона его игры.

Все стремление премудрого Симеона заключалось в том, чтобы, во-первых, спасать души, осаждая ли их шутками или хитростями, или совершая чудеса — так, чтобы никто этого не заподозрил, или посредством изречений, которые он высказывал им, разыгрывая юродивого. Во-вторых, он позаботился о том, чтобы его добрые дела не были признаны таковыми. Он не хотел получать одобрение или почести от людей (76–77).

Сокрытостъ в Боге

Жизнь Симеона была сплошным систематическим отшельничеством: в удалении от обычной социальной жизни, но при этом — в городе. Он жил в городе, чтобы спасать души, но для того, чтобы жить жизнью, сокрытой в Боге, он систематически маскировался в свое непредсказуемое и скандальное поведение. Обратная сторона его игры есть его сокрытость в Боге. Это проявилось парадигматическим образом, когда Симеон объяснил диакону Иоанну свое странное поведение в женской бане: «Поверь мне, сын мой, я там был, как полено среди других кусков поленьев. Я не чувствовал ни того, что у меня есть тело, ни того, что нахожусь среди тел. Весь мой дух был сосредоточен наделе Божьем, и я не отступал от Бога» (63). Симеон был всецело сконцентрирован на работе Бога и сокрыт в Нем. Здесь источник его странности: в его глубокой связи с Богом. Здесь источник всех его дел: его чудес, его шуток, его непристойностей, его правил, его изречений, его откровений.

Секретом Симеона была его мистическая молитвенная жизнь, плод 29-летнего пустынничества. Диакон Иоанн регулярно посещал его в том месте, где, как он знал, авва Симеон имел обыкновение молиться.