Анатолий Зотов - Западная философия XX века

Дьюи не имеет ни малейшего представления о действительных логических проблемах и не занимается ими. Он просто присвоил термин «логика» для обозначения своего понимания процесса знания, т. е. вложил в это слово совершенно не свойственное ему содержание. Это типично для прагматизма.

Мы не должны забывать, что основная забота Дьюи состоит в том, чтобы помочь людям в постепенном осуществлении социальной реконструкции путем применения к общественной, в том числе моральной жизни, его прагматического инструментального метода. Правда, он называет его научным методом или методом разума.

Дьюи постоянно подчеркивает эмпирический характер рекомендуемого им метода. Поскольку этот же метод, с одной стороны, применяется сознательно и целенаправленно, а, с другой стороны, ему приходится преодолевать всевозможные трудности и сопротивления того материала, с которым он имеет дело, он становится экспериментальным .

Восприняв в значительной мере идею плюралистической, неопределенной, меняющейся и в то же время пластичной, вселенной у Джемса, Дьюи переносит эти характеристики на опыт человека, имея в виду, как уже говорилось выше, человеческую жизнь. Опыт выступает, в представлении Дьюи, как недостоверный, часто опасный и полный превратностей. В нем нет чего-либо раз навсегда данного (а потому могущего стать достоверно известным). В нем нет ничего незыблемого, твердого, безусловного. Как у Джемса, у Дьюи опыт связан с риском.

Однако, утверждает Дьюи, человеку и, прежде всего, философу всегда было свойственно именно стремление к устойчивости, незыблемости, абсолютной достоверности. «Поиск достоверности» [так, кстати, называется одна из его книг(37)] был присущ людям с тех пор, как они начали философствовать. Первые философы в древней Греции были уже вовлечены в этот поиск.

Поиск решения этой проблемы привел к различию двух типов знания: «эпистеме», как подлинного знания, и «докса», как мнения людей, которые до подлинного знания подняться не способны.

Окончательное решение этой жгучей (хотя, по мнению Дьюи, мнимой) проблемы было найдено Платоном. Он увидел ее в введении мира особых сущностей — идей.

Окружающий нас реальный эмпирический мир изменчив, текуч, неустойчив. Но он и не истинен, представляет собой только видимость и есть удел мнения, складывающегося на основе чувственных восприятии. Напротив, мир идей вечен и однозначен. Познание идей, и только их, является подлинно истинным, ибо оно абсолютно.

Если мир явлений, будучи чувственно данным, доступен каждому, то мир идей, будучи умопостигаемым, доступен только немногим. Открытие и познание его требует особых способностей проникать сквозь чувственный мир и умственным взором увидеть вечные идеи, слабым и неточным отблеском которых являются вещи эмпирического мира.

Таким образом, разделению мира на мир чувственных вещей и мир идей соответствует разделение познания на два типа: недостоверное — докса (мнение) и абсолютно достоверное — созерцание идей.

В свою очередь эти два вида познания, по Платону, оказываются присущими двум типам людей. Чувственные вещи, как объекты низшего вида познания, доступны простым, необразованным людям, занятым физическим трудом: ремесленникам, земледельцам, торговцам и рабам.

Идеи же, как объекты высшего вида познания, могут открыться только высшему типу людей, образованных, занятых духовной деятельностью, философам.

Отсюда Дьюи выводит важное следствие: поскольку рабы и простолюдины были заняты исключительно материальной деятельностью, физическим трудом, то и сама эта деятельность и труд, в котором она реализовалась, и то, с чем она имела дело, т. е. материальные вещи, — все это вызывало чувство пренебрежения, а то и презрения.

Высшая же духовная деятельность, направленная на идеи, вызывала почтение и уважение, как занятие лучших и привилегированных.

Это социальное разделение на низшую материальную деятельность и высшую духовную и соответственное разделение занимавшихся ими людей и послужило, считает Дьюи, источником разделения на два типа мировоззрения: материалистическое и идеалистическое.

Таким образом, по Дьюи, оба они возникли исторически в силу определенных социальных условий и их противопоставление сохранялось также довольно долго, так как долго еще оставалось социальное разделение, как, скажем, в эпоху господства феодалов.

Но это время, считает Дьюи, уже прошло, и в современном демократическом обществе нет почвы для противопоставления умственного и физического, или идеального и материального труда, или соответствующих видов деятельности. Отсюда следует, что противоположность материализма и идеализма устарела и должна быть отброшена.