О Митрошенков - Философия

Истинная философия - почти всегда источник социального беспокойства. Ибо, будучи по природе неудовлетворенной и самокритичной, она оказывается дестабилизирующим фактором любой консервативной социальности. В то же время философия оказывается вполне созвучной динамической социальности, способной постоянно меняться и нуждающейся в средстве от окостенения, поскольку сама (философия) является динамичной внутренне и сущностно. В философии, как и в искусстве, нет последнего слова.

Философия вносит свой вклад в социализацию индивидов - как на пути превращения мысли в систему знаний, которая затем может быть трансформирована в идеологические, социальные и даже политические программы и руководства к действию, так и посредством диалога и дискурса. При всей своей неповторимой индивидуальности - биологической и культурной - человек есть существо и "родовое", и "общественное". Он может сохраняться в этом мире только при условии воспроизведения себя. Философия выступает как момент социализации индивидов, момент эволюции человечества, поскольку позволяет не на

15

чинать снова и снова с "нуля" культуры мышления и познания, не допускать тех же ошибок, которых не избежали другие народы и конкретные люди. И это сообщает философии гуманистически-антропологическое измерение.

Эта и другие "способности" философии оказываются возможными потому, что она есть прежде всего свободное мышление, не стесненное никакими оковами, продуктивное, рискующее, сомневающееся, критичное и самокритичное, и потому - никогда не успокаивающееся ни в каком своем результате. В этом, собственно, и состоит тайна философского мышления. Пренебрежение же к философской культуре и философскому мышлению рано или поздно оборачивается квазибытием народа и социума, беспомощностью при столкновении с серьезными проблемами. Зато в сохранившем философскую культуру народе даже кризис его социальности - еще не "конец истории", поскольку возможно рождение новой социальности на пути самоорганизации и восстановления "порождающих структур", которые в общей форме воплощены в мировой и национальной философии. Способность же философии генерировать "заготовки" социальности, которые воплощаются в действительность, а потом рано или поздно оказываются объектом ее критики, следовательно, ее самокритики, означает, что она есть не только отражение, но и причина Иного [1].

1 См.: Зотов А.Ф. Указ. соч. С. 19-21.

Философия, как и искусство, позволяет преодолевать ущербную особенность человека учиться только на собственном опыте, когда опыт других проходит бесплодно. От эпохи к эпохе, от человека к человеку, восполняя его короткое земное время, философия переносит груз чужого жизненного и интеллектуального опыта со всеми взлетами и падениями, воссоздает опыт, добытый другими - и позволяет усвоить его как собственный. Это относится и к целым странам и народам: перенося жизненный, социальный, духовный опыт, нередко трудный и многовековой, от одной нации к другой, философия в удачном случае способна оградить от избыточного, ошибочного или губительного пути, тем самым "сокращая извилины человеческой истории" (А.И. Солженицын).

У вечно критического отношения значительной части общества к философии как будто есть свои видимые основания. Философия - это порыв человека выйти на новый уровень миропостижения, за пределы необходимости и наличного бытия,

16

претензия на способность подниматься до более высоких ценностей, погружаться своими смыслами и действиями в глубины прошлого и контуры будущего. Попытки реализовать эти претензии всегда проблематичны и могут быть неадекватными вызовам времени, что влечет критику философии со стороны общества. Впрочем, тем самым философия получает новый импульс для самоуглубления, поиска новых путей истории, формирования новых парадигм мышления.

Но есть и другие "причины" для критики. За философией всегда идет ее тень в виде эпигонства, т.е. стремления интерпретировать философствование в свете полученных ранее результатов. Следствием является частичное сохранение старых программ со всеми результатами в новых условиях. Эпигонами были младогегельянцы по отношению к Гегелю, неокантианцы по отношению к Канту, Энгельс по отношению к Марксу и т.д. Эпигоны всегда слабее своих учителей и способствуют понижению уровня философствования. Кроме того, в роли философии нередко пытается выступать псевдофилософия, выполняющая идеологический или политический заказ, стремящаяся быть единственной и указывать обществу контуры и параметры его развития, в том числе и философствования. Надо ли убеждать, что говорить о философии здесь не приходится! Когда эпигон наносит "улучшающие" мазки на картину гения, это называется отнюдь не искусством, а называется варварством и преступлением. На место свободного философского мышления в этом случае выдвигаются его антиподы, т.е. здравый смысл, массовое сознание, мифологизация и т.д., субъекты которых не склонны и не способны искать новых подходов к миру. В результате низкий философский потенциал конкретного этапа экстраполируется критиками на философию вообще.