Коллектив авторов - Этическая мысль - современные исследования

388

Хёйзинга Й. Осень Средневековья М.: Наука, 1988. С. 126.

389

Арендт X. Указ. соч. С.280.

390

Аристотель пишет: «…а для кого даже честь – пустяк, для того и все прочее ничтожно. Вот почему величавые слывут гордецами» (EN, 1124a, 18–20). Добавим и наблюдение Шатобриана: «Феодальное правление вселяло сильную гордость в сердца людей, самый ничтожный владетель, самый мелкий землевладелец и обладатель рабов считал себя равным королю; такой человек не признавал над собой никакой власти и считал себя полновластным господином, который не обязан повиноваться кому бы то ни было» (Руа Ж.Ж. Указ. соч. С. 26–27).

391

Дарение не несет на себе печати морального деяния, подобно благотворительности, тем более что оно вообще исключает Другого как значимого субъекта. Поэтому оно не обременено противоречиями и сомнениями, свойственными филантропии.

392

Strauss G. Luther\'s House of Learning. Indoctrination of the Young in the German Reformation. Baltimore, L., 1978. P. 274.

393

Harrington J.F., Smith H.W. Confessionalization, Community, and State Building in Germany, 1555–1870 // The Journal of Modern History. 1997. N 69. P. 83.

394

Oestreich G. Neostoicism and the Early Modern State / Transi, by D. McLintock. Cambridge, 1982. P. 265–272.

395

Например, Элиас Н. О процессе цивилизации. Социогенетические и психогенетические исследования. Т. 1. Изменения в поведении высшего слоя мирян в странах Запада. М., СПб., 2001; Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы. М., 1999; Ingram M.J. Religion, Communities and Moral Discipline in Late Sixteenth and Early Seventeenth-Century England: Case Studies // Religion and Society in Early Modern Europe / Ed. K. von Greyerz. L., 1984. P. 177–193; Po-Chia Hsia R. Social Discipline in the Reformation: Central Europe, 1550–1750. L.-N.Y., 1989; Robisheaux T. Rural Society and the Search for Order in Early Modern Germany. Cambridge, 1989.

396

Bogucka M. «Cud» w domu poprawczym w Amsterdamie. Przyczynek do dziejów dyscyplinowania społeczeństwa u progu ery nowożytnej // Trudne stulecia. Studia z dziejów XVII i XVIII wieku. Warszawa, 1994. S. 125.

397

Monter E.W. Enforcing Morality in Early Modern Europe. L., 1987. P. 47–48. Анализируя динамику преступности в кальвинистской Женеве, исследователь приходит к выводу, что резкое увеличение числа наказаний за предосудительное в нравственном отношении поведение связано преимущественно с ростом религиозного фанатизма и методичной политикой властей по искоренению безнравственного поведения среди подданных.

398

См., например: Элиас Н. О процессе цивилизации. Т. 1. С. 141.

399

Oestreich G. Neostoicism and the Early Modern State. P. 267–268.

400

Ibid. P. 269–270.

401

См., например: Breuer St. Sozialdisziplinierung. Probleme und Problemverlagerungen eines Konzeptes bei Max Weber, Gerhard Oestreich und Michel Foucault // Soziale Sicherheit und soziale Disziplinierung. Frankfurt a.M., 1986. S. 45–69.

402

Roper L. Oedipus and the Devil: Witchcraft, Sexuality and Religion in Early Modern Europe. L.-N.Y., 1994. P. 149.

403

В исследованиях, посвященных проблемам дисциплинирования европейского общества, как правило, санкции со стороны светской власти (государства) и принуждение со стороны церковных институций рассматриваются отдельно (хотя они в ряде ситуаций реально могли и совпадать). В первом случае принято говорить об истории процессов «криминализации общества», во втором – об «истории греха» (Po-Chia Hsia R. Social Discipline. P. 123). Но совершенно очевидно, что постепенно функции контроля и рычаги принуждения все больше переходят от Церкви к светской власти.

404

Kingdon RM. The Control of Morals in Calvin\'s Geneve // The Social History of the Reformation / Ed. by L.P. Buck, J.W. Zophy. Columbus, 1972. P. 5.

405

Важно оговориться, что речь здесь идет не о нормативном уровне (то есть не о том, какие стандарты предписывались и по каким критериям оценивалось их соблюдение), но исключительно об институциях, которые осуществляли контрольные функции. Что касается конкретных методов, то они в разных конфессиональных сообществах принципиальным образом не отличались.

406

Bossy J. Christianity in the West, 1400–1700. Oxford, N.Y., 1987. P. 128.

407

Monter E.W. Enforcing Morality. P. 479.

408

Текст см.: Documents Illustrative of the Continental Reformation / Ed. B.J. Kidd. Oxford, 1967. P. 202–205.

409

Как считает исследователь польской религиозной культуры XVII–XVIII вв. Т. Вислич, «усвоение норм христианской морали крестьянами происходило прежде всего благодаря индивидуальному контролю со стороны пастыря; контролю, который осуществлялся посредством исповеди» (Wiślicz Т. Zarobić na duszne zbawienie. Religijność chłopów małopolskich od połowy XVI do końca XVIII wieku. Warszawa, 2001. S. 146). Сама процедура исповеди, как представляется, научала верующего нравственной рефлексии.

410

Tentler Th. Sin and Confession on the Eve of the Reformation. Princeton, 1977. P. 12.

411

Briggs R. The Sins of the People: Auricular Confession and the Imposition of Social Norms // Briggs R. Communities of Belief: Cultural and Social Tensions in Early Modern France. Oxford, 1989. P. 280.

412

Важно отметить, что неподобающие мысли еще во времена Ж. Жерсона (1363–1429) не были предметом исповеди. См.: Tentler Th.N. Sin and Confession. P. 154.