Джеймс Холлис - В поисках божественной обители - Роль мифа в севременной жизни

Наше восприятие этих важных событий может быть осознанным или бессознательным; дело в том, что они нас затрагивают, увлекая либо к трансцендентному, либо к животному финалу. С намерениями нашей души могут быть связаны тысячи разных вещей, и та из них, на которую энергия таинства накладывает свой отпечаток, может считаться мифической по природе. К ним относятся наше искусство и религия; но наряду с ними и поп-культура, и городская архитектура: все они несут на себе отпечаток души. Человеческие сообщества и отдельные личности настолько осознавали несоответствие мифа событию, которое легло в его основу, насколько эти сообщества и отдельные личности ощущали внутренние ценности, присущие этому событию. Все зависело от того, в какой мере человек был связан или оторван от того, что придает ему ощущение глубины и смысла жизненного процесса.

Возьмем, например, архитектуру – нечто, совершенно не связанное с найденным нами общим смыслом мифа. Стекло и сталь очень конкретны и податливы; они несут на себе отпечаток психической структуры. Что может подумать о наших ценностях, ритуалах, общественной жизни путешественник, который через тысячу лет будет бродить по нашим городам? Быть может, этот путешественник решит, что мы, жившие в двадцатом веке, были прагматичной, функционально-ориентированной группой людей, которую мало волновали красота, пространство, сообщество? Заметит ли он перегруженное и стесненное пространство, однообразие, обезличенность наших городов, сделает ли вывод, что мы увлекались коммерцией, скоростью и функциональностью, почти не обращая внимания на свободу и органическую жизнь? Из таких культурных артефактов он мог бы узнать и о достижениях модернизма, и об обезображивании души.

Как современные антропологи стремятся восстановить ощущение прошлых культур, так и будущие поколения будут стараться понять, какой мир мы для себя построили. Они будут спрашивать о нас так же, как мы спрашиваем о прошлом; и мы с трудом можем себе представить, что осознаем свои ценности меньше, чем те, кто в будущем будет исследовать наш прах и наши погребальные одежды.

Джозеф Кэмпбелл выделил четыре возможности удовлетворения мифом человеческих потребностей. Каждая функция мифа – это предположение о характере нашего отношения к четырем уровням таинства: космосу, природе, отношениям между людьми и отношению человека к самому себе. И хотя ни один миф не затрагивает все четыре уровня, каждый из них имеет прямое отношение по крайней мере к одной из этих великих проблем.

КОСМОЛОГИЧЕСКИЙ ВОПРОС

Подобно нашим первобытным предкам и даже нашим детям мы задаемся вопросом: «Как я здесь оказался? Кто был и что было здесь прежде и что будет потом? И почему?»

Такие вопросы вполне естественны, ибо знание того, кто мы такие, требует осмысления своей отправной точки и судьбы. Космологический контекст мифа вызывает основополагающие вопросы происхождения и эсхатологии – альфы и омеги бытия. Эти вопросы возникают и тогда, когда человек сталкивается с полным хаосом и абсурдом, и с действием законов природы, и когда он замечает управляющий разум и постижимую целесообразность миропорядка, ибо выводы, к которым приходит человек, помогают ему оказаться в контексте смысла бытия. Если человек ощущает вселенную как абсурд, лишенный всякого смысла, то тяжкое бремя осмысления ложится на его плечи.

Если в природных структурах и в историческом развитии отсутствует внутренний смысл, то совершенно ясно, что люди должны обрести смысл жизни, совершив характерный для себя выбор. Если человек утверждает, что боги действительно существуют, то какова их природа? И как они относятся к нам? Кто они – отстраненные наблюдатели или активные участники, каково их отношение к морали? Предполагает ли праведная жизнь знание воли богов и обязательное подчинение ей или же нужно уметь отличать волю богов от человеческих влечений? (В книге «Ответ Иову» Юнг в ходе своих умозаключений предположил, что человечество играет жизненно важную роль в моральном развитии и духовной эволюции Бога.) [4] См. Psychology and Religion: West and East, CW 11, pars. 553ff., и Edward F. Ediriger, Transformation of the God-Image: An Elucidation of Jung's Answer to Job. И вообще разве можно простым смертным рассуждать о смысле таких высоких материй, не искажая Бесконечность своими буквальными проекциями и не скатываясь к антропоморфным галлюцинациям?

Каждое первобытное общество, каждая цивилизация имеет свое объяснение истоков, начала начал, воздействия надличностных сил природы, великодушных и зловещих богов, которые развлекаются или действуют намеренно, непостижимых таинств с недостижимыми границами. Если, услышав такое объяснение, у нас возникнет соблазн снисходительно улыбнуться, то следует напомнить себе, что каждое такое объяснение представляет собой глубинное усилие осмыслить космос, установить с ним связь, как-то сгладить внушаемый им ужас и вкусить его прелесть. Такие усилия совершаются на ранних этапах развития ребенка и цивилизации, и, оглянувшись назад и заметив свои ошибки в считывании очевидного, мы все равно должны находиться на своем месте и двигаться в прежнем направлении в необъятном космосе. Иначе человеческий род остался бы в одиночестве и оказался брошенным на произвол судьбы. Люди, которые, став взрослыми, перестали осмысливать свое отношение к космосу, губят себя, пытаясь утешиться поверхностными объяснениями, но их страх, естественное любопытство и потребность в постижении смысла будут настойчиво напоминать о себе, и тогда беда отступит.