Платон - Софист

Ч у ж е з е м е ц.Но что же с нашим искусством? Не скажем ли мы, что оно с помощью строительского мастерства воздвигает дом, а с помощью живописи нечто другое, создаваемое подобно человеческому сну для бодрствующих?

Т е э т е т.Конечно, так.

Ч у ж е з е м е ц.Так же обстоит и с остальным: соответственно двум частям двояки и произведения нашего творчества: с одной стороны, говорим мы, имеется сам предмет, а с другой - его изображение.

Т е э т е т. Теперь я понял значительно лучше и допускаю два вида творческого искусства, расчлененных в свою очередь надвое: согласно одному делению, это человеческое и божественное искусства, согласно же другому, произведения каждого из них состоят, с одной стороны, из самих предметов, а с другой - из некоторых подобий последних.

Ч у ж е з е м е ц.Вспомним-ка теперь, что один [вид] изобразительного искусства должен быть творящим образы, а другой - призраки, если ложь действительно есть ложь и представляет собой нечто принадлежащее по своей природе к существующему.

Т е э т е т.Да, так было.

Ч у ж е з е м е ц.Не явилась ли она именно таковой? И в силу этого не будем ли мы, отбросив сомнения, считать ее теперь двух видов?

Т е э т е т.Да, будем.

Ч у ж е з е м е ц.Разделим-ка искусство, творящее призраки, снова надвое.

Т е э т е т. Как?

Ч у ж е з е м е ц.Одно - это то, которое выполняется посредством орудий, в другом тот, кто творит призраки, сам делает себя орудием этого.

Т е э т е т. Что ты имеешь в виду?

Ч у ж е з е м е ц.Я подразумеваю, когда кто-либо своим телом старается явить сходство с твоим обликом или своим голосом - сходство с твоим, то этот [вид] призрачного искусства обычно называется подражанием.

Т е э т е т. Да.

Ч у ж е з е м е ц.Называя этот [вид] подражающим, выделим его. Все остальное оставим без внимания, так как мы устали, и предоставим другому свести это воедино и дать этому какое-то подобающее название.

Т е э т е т.Пусть одно будет выделено, а то пере дано другому.

Ч у ж е з е м е ц.Однако, Теэтет, и первое надо считать двояким. Реши, почему?

Т е э т е т. Говори ты.

Ч у ж е з е м е ц.Из лиц подражающих одни делают это, зная, чему они подражают, другие же - не зная. А какое различие признаем мы более важным, чем различие между знанием и незнанием?

Т е э т е т.Никакое.

Ч у ж е з е м е ц.Подражание, недавно указанное, было, таким образом, подражанием знающих. Ведь только тот, кто знает твой облик и тебя, мог бы подражать всему этому.

Т е э т е т.Как же иначе?

Ч у ж е з е м е ц.А что же с обликом справедливости и вообще всей в целом добродетели? Не примутся ли многие, не зная ее, но имея о ней какое-то мнение. усердно стараться, чтобы проявилось то, что они принимают за живущую в них добродетель, и не станут ли, насколько возможно, на деле и на словах ей подражать?

Т е э т е т.И очень даже многие.

Ч у ж е з е м е ц.Но не потерпят ли они все неудачу в этом стремлении казаться справедливыми, не будучи вовсе такими? Или как раз напротив?

Т е э т е т.Как раз напротив.

Ч у ж е з е м е ц.Такого подражателя - незнающего,думаю я, надо считать отличным от того - от знающего.

Т е э т е т.Да.

Ч у ж е з е м е ц.Откуда же, однако, возьмет кто-либо подобающее название для каждого из них? Ведь очевидно, что это трудно и разделение родов на виды в старину представлялось праздным и неразумным, устаревшим занятием, так что никто никогда и не брался делить. Поэтому и нужда в именах была не очень настоятельной. При всем том, если выразиться более смело, мы во имя различия подражание, соединенное с мнением, назовем основанным на мнении, подражание же, соединенное со знанием,научным.

Т е э т е т.Пусть будет так.

Ч у ж е з е м е ц.Теперь надо воспользоваться одним из этих названий. Ведь софист принадлежит не к знающим, а к подражающим.

Т е э т е т. Да, конечно.

Ч у ж е з е м е ц.Рассмотрим-ка подражателя, основывающегося на мнении, как рассматривают изделие из железа, прочно ли оно или содержит в себе какую-то трещину.

Т е э т е т.Рассмотрим.

Ч у ж е з е м е ц.А ведь у него она есть, и очень даже большая. Один из подражателей простоват и думает, будто знает то, что мнит, а облик другого из-за его многословия возбуждает подозрение и опасение, что он не знает того, относительно чего принимает перед другими вид знатока.

Т е э т е т.Конечно, есть подражатели обоих родов, о которых ты упомянул.

Ч у ж е з е м е ц.Поэтому, не сочтем ли мы одного простодушным, а другого лицемерным подражателем?

Т е э т е т.Это подходит.