Платон - Софист

Т е э т е т.Справедливо.

Ч у ж е з е м е ц.И ради Зевса, дадим ли мы себя легко убедить в том, что движение, жизнь, душа и разум не причастны совершенному бытию и что бытие не живет и не мыслит, но возвышенное и чистое, не имея ума, стоит неподвижно в покое?

Т е э т е т.Мы допустили бы, чужеземец, поистине чудовищное утверждение!

Ч у ж е з е м е ц.Но должны ли мы утверждать, что оно обладает умом, жизнью же нет?

Т е э т е т.Как можно?!

Ч у ж е з е м е ц.Но, согласившись в том, что ему присущи и то и другое, станем ли мы утверждать, что они находятся у него в душе?

Т е э т е т. Но каким иным образом могло бы оно их иметь?

Ч у ж е з е м е ц.Так станем ли мы утверждать, что, имея ум, жизнь и душу, бытие совсем неподвижно, хотя и одушевлено?

Т е э т е т.Мне все это кажется нелепым.

Ч у ж е з е м е ц.Потому-то и надо допустить, что движимое и движение существуют.

Т е э т е т.Как же иначе?

Ч у ж е з е м е ц.Итак, Теэтет, выходит, что если существующее неподвижно, то никто нигде ничего не мог бы осмыслить.

Т е э т е т. Несомненно, так.

Ч у ж е з е м е ц.И однако же, если мы, с другой стороны, признаем все несущимся и движущимся, то этим утверждением мы исключаем тождественное из области существующего.

Т е э т е т. Каким образом?

Ч у ж е з е м е ц.Думаешь ли ты, что без покоя могли бы существовать тождественное, само себе равное и находящееся в одном и том же отношении?

Т е э т е т.Никогда.

Ч у ж е з е м е ц. Что же далее? Понимаешь ли ты, как без всего этого мог бы где бы то ни было существовать или возникнуть ум?

Т е э т е т.Менее всего.

Ч у ж е з е м е ц.И действительно, надо всячески словом бороться с тем, кто, устранив знание, разум и ум, в то же время каким-то образом настойчиво что-либо утверждает.

Т е э т е т.Несомненно, так.

Ч у ж е з е м е ц. Таким образом, философу, который все это очень высоко ценит, как кажется, необходимо вследствие этого не соглашаться с признающими одну или много идей, будто все пребывает в покое, и совершенно не слушать тех, кто, напротив, приписывает бытию всяческое движение, но надо, подражая мечте детей, чтобы все неподвижное двигалось, признать бытие и все и движущимся и покоящимся.

Т е э т е т.Весьма справедливо.

Ч у ж е з е м е ц.Что же, однако? Не достаточно ли

уже, как представляется, мы охватили в своем рассуждении бытие?

Т е э т е т.Конечно.

Ч у ж е з е м е ц. Вот тебе и на, Теэтет! А я бы сказал, что именно теперь мы и познаем всю трудность исследования бытия.

Т е э т е т.Как это? Что ты сказал?

Ч у ж е з е м е ц.Не замечаешь ли ты, мой милый, что мы сейчас оказались в совершенном неведении относительно бытия, а между тем нам кажется, будто мы о нем что-то говорим.

Т е э т е т.Мне кажется, да. Однако я совсем не понимаю, как мы могли незаметно оказаться в таком положении.

Ч у ж е з е м е ц.Но посмотри внимательнее: если мы теперь со всем этим соглашаемся, как бы нам по праву не предложили тех же вопросов, с которыми мы сами обращались к тем, кто признает, будто все есть теплое и холодное.

Т е э т е т.Какие же это вопросы? Напомни мне.

Ч у ж е з е м е ц. Охотно. И я попытаюсь это сделать, расспрашивая тебя, как тогда тех, чтобы нам вместе продвинуться вперед.

Т е э т е т.Это правильно.

Ч у ж е з е м е ц.Ну, хорошо. Не считаешь ли ты движение и покой полностью противоположными друг другу?

Т е э т е т.Как же иначе?

Ч у ж е з е м е ц.И несомненно, ты полагаешь, что оба они и каждое из них в отдельности одинаково существуют?

Т е э т е т.Конечно, я так говорю.

Ч у ж е з е м е ц.Не думаешь ли ты, что оба и каждое из них движутся, раз ты признаешь, что они существуют?

Т е э т е т.Никоим образом.

Ч у ж е з е м е ц.Значит, говоря, что оба они существуют, ты этим обозначаешь, что они пребывают в покое?

Т е э т е т.Каким же образом?

Ч у ж е з е м е ц.Допуская в душе рядом с теми двумя нечто третье, а именно бытие, которым как бы охватываются и движение и покой, не считаешь ли ты, окидывая одним взглядом их приобщение к бытию, что оба они существуют?

Т е э т е т.Кажется, мы действительно предугадываем что-то третье, а именно бытие, раз мы утверждаем, что движение и покой существуют.

Ч у ж е з е м е ц.Таким образом, не движение и покой, вместе взятые, составляют бытие, но оно есть нечто отличное от них.

Т е э т е т.Кажется, так.

Ч у ж е з е м е ц.Следовательно, бытие по своей природе и не стоит и не движется.

Т е э т е т.По-видимому.

Ч у ж е з е м е ц.Куда же еще должен направить свою мысль тот, кто хочет наверняка добиться какой-то ясности относительно бытия?