Федор Константинов - Диалектика общественного развития

Эти мысли К. Маркса, раскрывающие непосредственную связь первоначального производственного процесса и первобытной общины, представляются исключительно важными с методологической точки зрения. Они позволяют понять, что сама община и по-структуре, и по содержанию выступала не чем иным, как составной частью способа производства материальных благ. «Первоначальное единство особой формы общины (племени) и с ней связанной собственности на природу, — отмечал К. Маркс, — или отношение к объективным условиям производства как к бытию природы, как к опосредствованному общиной объективному существованию отдельного человека, это единство… имеет свою живую действительность в самом определенном способе производства, способе, являющемся в такой же мере отношением индивидов друг к Другу, в какой и их определенным действенным отношением к неорганической природе, их определенным способом труда… В качестве первой великой производительной силы выступает сама община…» [225] Там же, с. 484–485.

Совершенно очевидно, что способ производства определял общинную коллективность, а не наоборот. «Все те формы… — указывал К. Маркс, — при которых община предполагает субъектов в определенном объективном единстве с их условиями производства, или при которых определенный способ существования субъектов предполагает саму общину в качестве условия производства, по необходимости соответствуют только ограниченному… развитию производительных сил» [226] Там же, с. 486. . Определяемая уровнем производительных сил, общинная коллективность не выступает как отдельный от способа производства момент. Она имманентно присуща ему, составляя его собственную характеристику. Структура производства, исключая опосредующие звенья, воспроизводится в структуре общинных отношений. Поэтому характеристика способа производства материальных благ начального периода человеческой истории выступает и как прямая характеристика самих общинных отношений в пределах первобытной общины. И напротив, углубляясь в структуру общинных связей, мы вскрываем сущность способа производства, ибо никаких факторов, кроме непосредственно-производственных (разумеется, существовали естественные, половозрастные различия), которые определяли бы сущность структуры общности, тогда не было.

Исходя из сказанного, можно сделать вывод, что на рассматриваемом этапе социальная сфера еще не выделилась в качестве относительно самостоятельной, она целиком и полностью поглощена материально-производственной сферой, будучи имманентно присуща ей. Соответственно и причинная связь материальной и социальной сфер еще не оформилась именно как зрелая связь, включающая определенные опосредованности и имеющая специфическое качественное содержание.

Переход к классовому обществу ознаменовался, во-первых, разложением первобытной общины с присущим ей способом производства и, во-вторых, становлением более сложной системы причинных зависимостей сфер общественной жизни. Прежде всего это проявилось в том, что природные факторы — семейно-бытовые связи — перестали играть роль механизма, объединяющего людей в большие социальные группы, общности, потеряли статус естественной предпосылки производственной деятельности человека, присвоения им предметных условий труда и его результатов. Выделившиеся общности явились итогом развития материально-производственной деятельности человека, способа производства материальных благ. Это произошло вследствие того, что материальное производство стало многофакторным, многофункциональным. Теперь разные грани способа производства служат той основой, на которой как бы вырастают многообразные типы общностей. Отношения собственности, которые в первобытной общине не играли самостоятельной интегрирующей роли, развиваются до уровня главного фактора конституирования классов. В период перехода от феодализма к капитализму происходит развитие экономического обмена между отдельными регионами, складывание рынка, товарного обращения, т е. того, что можно условно назвать территориальным аспектом функционирования производственного механизма. Это способствовало формированию народностей, а позднее — национальных общностей. Определенные грани материально-производственной деятельности людей выступили конституирующим фактором формирования народа как особой социальной общности.

Вследствие этих процессов члены общностей, социальные связи между ними перестали быть имманентной составной частью способа производства. Как говорилось, первобытная община по своей структуре, содержанию была непосредственным «отпечатком» самого производственного процесса. Не случайно К. Маркс писал, что община выступает в качестве производительной силы. Но можно ли то же сказать о классах, нациях? Нет. Эти общности возникают уже на основе той или иной стороны способа производства и отнюдь не являются его точным отражением.