Если из стоимости в 900 ф. ст. на промышленный продукт приходится 300 ф. ст. и на сырой продукт — 600 ф. ст.; если 1 ф. ст. = 1 рабочему дню; если, далее, дана норма прибавочной стоимости, например 2 часа на 10 при 12-часовом нормальном рабочем дне, — то в 300 ф. ст. [промышленного продукта] содержится 300 рабочих дней, а в 600 ф. ст. [сырого продукта] — вдвое больше (2 х300). Сумма прибавочной стоимости в первом продукте равна 600 часам, во втором — 1200 часам. Это означает только то — и ничего больше, — что при данной норме прибавочной стоимости величина последней зависит от числа рабочих, т. е. от числа одновременно занятых рабочих. Так как, далее, предположено (но не доказано), что из прибавочной стоимости, входящей в стоимость земледельческих продуктов, одна часть достается земельному собственнику в качестве земельной ренты, то из этого должно было бы следовать, далее, что, действительно, величина земельной ренты возрастает в такой же пропорции, в какой возрастает стоимость земледельческого продукта сравнительно с «промышленным продуктом».
В вышеприведенном примере земледельческий продукт относится к промышленному продукту как 2:1, как 600:300. Предположим теперь, что это отношение равно 300:600. Так как земельная рента зависит от прибавочной стоимости, содержащейся в земледельческом продукте, то ясно, что если прибавочная стоимость в первом случае равна 1200 часам, а во втором случае — только 600 часам, то земельная рента, раз она составляет определенную часть этой прибавочной стоимости, в первом случае должна быть больше, чем во втором. Другими словами: чем большую часть стоимости земледельческий продукт составляет в стоимости всего продукта, тем больше приходящаяся на земледельческий продукт доля прибавочной стоимости всего продукта, так как в каждой части стоимости продукта содержится определенная доля прибавочной стоимости, и чем больше та доля прибавочной стоимости всего продукта, которая приходится на земледельческий продукт, тем больше земельная рента, так как в земельной ренте представлена определенная пропорциональная часть прибавочной стоимости земледельческого продукта.
Предположим, что земельная рента равна 1/ 10прибавочной стоимости, произведенной в земледелии; тогда земельная рента равна 120 часам, если стоимость земледельческого продукта составляет 600 ф. ст. (из совокупной стоимости в 900 ф. ст.), и только 60 часам, если она составляет 300 ф. ст. Таким образом, величина земельной ренты, действительно, изменялась бы вместе с величиной стоимости земледельческого продукта, а стало быть, также и вместе с относительной величиной стоимости земледельческого продукта по сравнению с продуктом промышленности. Но «высота» земельной ренты и прибыли, — т. е. их норма, — не имела бы к этому абсолютно никакого отношения. В первом случае стоимость продукта равна 900 ф. ст., из которых 300 ф. ст. — продукт промышленности и 600 ф. ст. — земледельческий продукт. Из этой суммы 600 часов прибавочной стоимости приходятся на продукт промышленности и 1200 часов — на земледельческий продукт. Всего 1800 часов. Из них на земельную ренту падает 120 часов, на прибыль — 1680 часов. Во втором случае стоимость продукта равна 900 ф. ст.; из них 600 ф. ст. — продукт промышленности и 300 ф. ст. — земледельческий продукт. Следовательно, на промышленность приходится прибавочная стоимость в 1200 часов, а на земледелие — в 600 часов. Всего 1800 часов. Из этой суммы на земельную ренту приходится 60 часов; на прибыль же падает — 1200 часов в промышленности и 540 часов в земледелии, всего — 1740 часов. Во втором случае продукт промышленности (по стоимости) вдвое больше земледельческого продукта, в первом случае — наоборот. Во втором случае земельная рента равна 60 часам; в первом — 120 часам: она просто возросла в той же пропорции, в какой возросла стоимость земледельческого продукта. Во сколько раз возросла эта последняя величина, во столько же раз возросла и величина земельной ренты. По отношению к совокупной прибавочной стоимости (равной 1800 часам) земельная рента в первом случае составляет 1/ 15а во втором 1/ 30.
Если здесь вместе с величиной приходящейся на земледельческий продукт части стоимости повышается и величина земельной ренты, а вместе с этой ее величиной также и ее пропорциональная доля в совокупной прибавочной стоимости; если, стало быть, доля прибавочной стоимости, достающаяся земельной ренте, повышается также и по сравнению с той ее долей, которая достается прибыли, — то это имеет место только потому, что Родбертус предполагает, будто земельная рента свою долю из прибавочной стоимости земледельческого продукта получает в виде определенной пропорции. Так оно, конечно, и должно получиться, раз этот факт дан или предположен. Но само по себе это отнюдь не вытекает из того вздора, который Родбертус снова преподносит нам относительно «стоимости материала» и который я привел выше, на странице 476, в самом ее начале {11} .
Читать дальше
