Александр Бабий - Дмитрий Кантемир

Оригинальна точка зрения Д. Кантемира на логику: по его мнению, логика представляет собой естественную способность человека, однако логические правила и принципы не очевидны сами по себе. Исследовать их — задача философов-логиков. Вот почему, в строгом смысле, по Кантемиру, «логика делится на естественную (которая зависит от нашей природы) и искусственную (которую мы имеем преимущественно от Аристотеля)» (13, 3). Здесь проявляются серьезные расхождения Кантемира с Ван Гельмонтом. Последний тоже проводит различие между логикой естественной и искусственной. При этом он вторую называет диалектикой и считает, что она незаконно узурпировала статус логики естественной. Логика, по его мнению, лишь тогда эффективна, когда данный нам от природы свет интеллектуальной достоверности освобожден от препон силлогизма. Кантемир не противопоставляет один вид логики другому, он рассматривает искусственную логику как прямое продолжение естественной. Большинство людей, по его мнению, думают правильно, не зная правил логики, так же как и разговаривают без ошибок, не зная правил грамматики. Следовательно, логика не чисто формальная наука, а имеет в качестве субстрата объективную сущность вещей; это «инструмент», наука о формах мышления, позволяющего нам видеть «различие между истиной и ложью» (13, 1), органон в аристотелевском смысле. Что же касается естественной логики, то она, по Кантемиру, имеет второстепенное значение для познания. «Следует знать, — пишет он, — что логическое искусство не есть абсолютно или просто необходимое для какого-либо акта нашего ума, поскольку в очевидной форме, когда не возникает никакого затруднения, не нужно никакого логического [знания], ведь [в данном случае] оно не принесет пользы, поскольку в самих по себе известных суждениях достаточно природного света, например когда говорят, что невозможно, чтобы одна и та же вещь одновременно была и не была; точно так же даже самый необразованный человек, когда увидит солнечный свет, придет к суждению о правильности следствия и безошибочно сделает заключение, что солнце взошло» (13, 22). Иными словами, естественная логика не бесполезна, но она должна быть дополнена знанием науки логики, если мы выходим за пределы явлений, контролируемых простым чувством.

К сказанному можно добавить, что в своем труде по логике Кантемир уделил много внимания ряду классических тем логики. По его мнению, логика исследует операции интеллекта, отличные от разнообразия природных вещей, но в то же время не оторванные в нашем уме от реальных предметов (см. 59, 318).

Рассматривает Кантемир и учение Аристотеля о категориях. Последнее он подвергает критике. По его мнению, великий древнегреческий философ неправомерно трактовал изменчивые и преходящие вещи в категориях, которые у него на самом деле относятся к вещам неизменным и вечным. В результате, замечает Кантемир, Аристотель без особых усилий вместил в десяти универсальных категориях все созданное в этом мире творцом, а именно: сущность, количество, качество, отношение, место, время, действие, страдание, положение и обладание (см. 13, 10). Из высказываний Кантемира видно, что он не совсем понял учение Аристотеля.

Однако в ходе рассуждений молдавский ученый предпринимает попытку диалектически вывести категории одну из другой, что является безусловным достоинством его работы.

Касается Кантемир и проблемы универсалий. Последние, по его мнению, суть абстракции, а абстракция есть «определение, которое называет индивидуальный термин» (13, 18), «значащее слово по установлению и без времени» (13, 11) и выражается в том, что получает признаки индивидуального, единичного. Уточняя свою мысль, философ пишет: «Универсальный термин тот, который охватывает многих и о них предицируется, ибо человек охватывает Сократа, Платона и других» (13, 18). Универсалии, по Кантемиру, будучи результатом общего согласия, не имеют собственной реальности и собственной объективности. Любые концепты временных и конечных вещей и существ Кантемир считает преходящими (в отличие от вечных концептов, идей, форм в блеске изначального света). Истинной реальностью обладает лишь вневременное и бесконечное.

Кантемир анализирует также проблему языка как средства познания. Человек, замечает он, наделен даром речи, слово представляет собой не простое сочетание звуков, но сочетание букв и смысла, духа; в нашем уме слово предшествует единичностям, которые обозначает. Слово в себе — это общий термин, который может обозначать термин индивидуальный. Между тем индивидуальный термин возникает лишь в присутствии ощущаемого объекта и, следовательно, «комплектуется двумя, т. е. субъектом и определением, это значит: папирус и белизна» (13, 18). Приведенные рассуждения Кантемира свидетельствуют о его стремлении разобраться в соотношении категорий единичного и общего. Однако постичь диалектику единичного и всеобщего он не смог.