Вадим Розин - Эзотерический мир. Семантика сакрального текста

И последнее. Текст книги был написан в 1982 году и тогда же в машинописном виде разошелся по Москве примерно в 20 экземплярах. Цитаты из эзотерических учений я брал из самиздатовской литературы того времени, (эта литература приводится в конце книги). В силу этого и особенностей жанра (ближе к эссе) я в те годы отказался от аппарата научных ссылок. Чтобы сохранить дух того времени, я и в данной книге оставил все без изменения, а также попросил трех участников эзотерического семинара поделиться своими воспоминаниями.

Я искренне благодарен слушателям обоих циклов за их горячий интерес к моим изысканиям. Я чувствовал душевную поддержку многих людей и всех их благодарю за помощь, без которой этой книги не было бы. Благодарю также Н. Пахомова и издательство «Логос», которые в начале 90-х годов заинтересовались рукописью книги и осуществили первую ее редактуру.

В. Розин

Будучи еще совсем «зеленой» студенткой, я попала на методологическое заседание кружка Г. П. Щедровицкого. Было совершенно непонятно и одновременно интересно, захватывающе, как в хорошем театре или храме: участниками владел какой-то экстаз. Именно там произошла моя первая встреча с В. М. Розиным, который к тому времени уже отошел от кружка, но был почему-то приглашен на очередное заседание. Потом я регулярно ходила на семинары Вадима Марковича и, конечно, на все семинары по эзотерике. Хорошо помню первый «эзотерический семинар»: весеннее солнце, бившее в окно, освещало белую рубашку Вадима Марковича и наши лица. Я сразу же прониклась атмосферой личности выступавшего: размышления и речь Вадима Марковича были от природы диалогичны, никогда не подавляли человека, антропоцентричность — поднимала слушателя. Что же такое были эти наши заседания в семинаре по эзотерике? Доклады Вадима Марковича по эзотерическим учениям для многих были абсолютно новой информацией, знакомством с необычным миром. Подчас эзотерическая реальность казалась наивной, потому что в ней сказка переплеталась с реальностью, а фантазия становилась пророчеством. По-детски и одновременно мудро говорилось о чем-то главном, по сути, о тайне жизни. В эзотерике проступали отчаянные попытки несмирившегося человека проложить свой путь в мире, освободить разум от страха и запрограммированности. Душа эзотерика не чувствовала противоречий своего учения, она просто верила — ведь это была живая душа. В этой обстановке безусловно выходящих за пределы обычного разума учений, совершенно естественно воспринимались и пролетавшая над вами ворона хозяина квартиры и его же меланхолически блуждающий огромный черный пес, как бы материализовавшийся из текста Дон Хуана. Вспоминаются интеллигентные, истощенные духовными поисками лица, скромные пучки каких-то дам с прямым пробором в старом пальто, худые молодые люди в длинных свитерах, странные бритоголовые личности, девицы с умопомрачительными гривами и глазами испуганных ланей… Мы все, каждый по своему, уже не претендовали на нормальность; нам было хорошо на грани, на границе. Эзотерические семинары проходили в весьма примечательных местах. Я уже не помню, откуда откапывались эти пустые, ободранные квартиры со следами обстановки неведомых времен и представителями живой фауны. Но образ Москвы с тех пор для меня навсегда связан с этими «странными» квартирами в центре города. Они напоминали что-то из русской литературы XIX века или декорации из фильмов Тарковского. В них напрочь отсутствовали признаки земного благополучия, зато их обитатели легко переводили с древних языков, понимали толк в восточной музыке, упивались тонкостями учения Кришнамурти или Карлоса Кастанеды. Мы сидели на табуретках, досках, циновках и не чувствовали неудобств. Заброшенные в мир советской истории, в московскую пучину и в эти квартиры — слушатели вдруг соприкасались с чем— то огромным, большим, начинали дышать свободно и могли лететь на крыльях духа в другие миры и страны, друг к другу, или парить над Землей как птицы. Так и осталось в моей памяти и сновидениях воспоминание ищущего духа, московского аскетического быта с домашними воронами и взгляда в бездну истории и судьбы с бесстрашием молодости и любви… Хотя напротив сидел непостижимый Коля Дзен и это была с ним последняя встреча… но еще не зналось… трагедия еще была впереди. Пока же только предощущение Соляриса и странное ускользающее воспоминание, что он пошлет нам ответы на тайные муки нашей души.