Дэвид Чалмерс - Сознающий ум. В поисках фундаментальной теории

Эта концепция полностью совместима с современным научным мировоззрением, и она является в полной мере натуралистической. Согласно данной концепции, мир по-прежнему являет собой сеть фундаментальных свойств, соотнесенных базовыми законами, и всё в конечном счете должно объясняться в этих терминах. Происходит лишь расширение набора свойств и законов, подобно тому как это было и в случае Максвелла. Более того, ничто в этой концепции не противоречит каким-либо элементам теории физического; скорее можно говорить о дополнении последней. Теория физического — это теория физических процессов, а психофизическая теория говорит нам о том, как эти процессы порождают сознание.

Чтобы выразить дух той позиции, которую я отстаиваю, я именую ее натуралистическим дуализмом. Натуралистический он потому, что здесь предполагается, что всё обусловлено сетью базовых свойств и законов, и потому, что он совместим со всеми результатами современной науки. И подобно натуралистическим теориям в других сферах, это воззрение допускает объяснение сознания в терминах базовых естественных законов. Сознание не обязано быть каким-то уж особо трансцендентальным; это просто один из естественных феноменов. Происходит лишь расширение нашей картины природы. Иногда «натурализм» считают синонимом «материализма», но мне кажется, что приверженность натуралистическому пониманию мира может остаться даже в случае краха материализма. (Если читатель сомневается в этом, я могу указать на остальные части книги как на подтверждение сказанного.) Кто-то мог бы усмотреть в названии этой позиции некую иронию, но важнее всего то, что оно передает главный посыл: одобрение дуализма может и не сопровождаться разговорами о тайнах.

Сторонники подобного дуализма могут быть по своим настроениям в известном отношении ближе к материалистам, чем к дуалистам иного рода. Отчасти это связано с тем, что они не допускают каких-либо элементов трансцендентального, а также с их приверженностью к естественным объяснениям и идее физического причинения поведения. Наоборот, отрицая привидение в машине, эта позиция избегает самых неправдоподобных элементов традиционных дуалистических воззрений. Часто можно услышать, что успехи когнитивной науки и нейронауки дискредитируют дуализм, но не все виды дуализма в равной степени затрагиваются этим обстоятельством. Все эти успехи основаны на физических объяснениях поведения и других физических феноменов и поэтому не позволяют отделить материализм от натуралистического дуализма.

Два финальных замечания. Кто-то может все еще удивляться, почему, если опыт фундаментален, его нельзя считать физическим свойством. В конце концов, разве физика как раз и не является наукой о подлинно фундаментальном? Ответ: конечно, если мы определим физику подобным образом, опыт и в самом деле можно будет счесть физическим свойством, и супервентностные законы окажутся законами физики. Но при более естественном толковании «физики» и «физического» опыт не будет таковым. Опыт не является фундаментальным свойством такого рода, в котором нуждается физика при построении теории внешнего мира; физика составляет замкнутую и непротиворечивую теорию даже и без опыта. Если признать возможность зомбийного мира, то становится очевидной избыточность опыта для физики в ее обычном понимании. Более естественно поэтому рассматривать опыт в качестве фундаментального нефизического свойства, а психофизические законы — как фундаментальные законы природы, не являющиеся законами физики. Впрочем, если суть этого воззрения ясна, то терминологические споры не будут иметь большого значения.

Я должен также заметить, что, хотя я называю это воззрение дуализмом, возможна ситуация, когда оно может предстать в качестве некоей разновидности монизма. Физическое и феноменальное могут оказаться двумя разными аспектами одного охватывающего их рода, подобно тому как двумя аспектами одного-единственного рода являются материя и энергия. Ничто из сказанного мной не исключает такой возможности, и в действительности я питаю определенную симпатию к этой идее. Но даже если какой-то монизм и окажется истинным, он не может быть материалистическим монизмом. Он должен быть чем-то более широким.

В связи с аргументом против материализма, приведенным в начале этой главы, можно высказать целый ряд возражений. Некоторые из них атакуют вторую посылку — отрицание логической супервентности. Я рассматривал такие возражения в предыдущей главе. Здесь я буду иметь дело с возражениями относительно перехода от отсутствия логической супервентности к ложности материализма. Самые серьезные возражения такого рода связаны с отсылкой к апостериорной необходимости. Я обсужу их в следующем параграфе. Пока же поговорим о менее серьезных возражениях.