Томас Джефферсон: Американские просветители. Избранные произведения в двух томах. Том 2

Если бы ставились такие условия, они с презрением отвергли бы их в надежде на лучшее, на то, что они сами сдержат своих врагов и энергично проявят собственную силу. Мы не хотим, однако, недооценивать той помощи, которая, несомненно, была для нас ценной, по какой бы причине ее ни оказывали; но мы хотели бы показать, что она не может предоставить право на власть над нами, на которое претендует британский парламент, и что [эта помощь] может полностью быть оплачена тем, что мы предоставим населению Великобритании такие исключительные привилегии в торговле, какие могут быть выгодны для него и в то же время не станут слишком ограничивать нас. Колонии были созданы в необитаемой части Америки, так что эмигранты сочли целесообразным принять ту систему законов, при которой они до этого жили у себя на родине, и продолжать свою связь с ней, подчиняясь тому же общему повелителю, ставшему вследствие этого центральным звеном, соединяющим различные части империи, недавно приумноженные таким путем.

Но хотя эмигранты и считали, что освободились от угнетения, им недолго было разрешено сохранять нерушимыми права, приобретенные с риском для жизни и ценой потери состояния. Тогда на британском троне восседала династия королей {1} , изменнические преступления которых против своего народа привели впоследствии к использованию тех священных и суверенных прав наказания, оставшихся в руках народа на случай крайней необходимости, которые по конституции считались небезопасными и которые поэтому нельзя было передавать в какой-либо другой суд. В то время как каждый день приносил какое-нибудь новое и не имеющее оправданий проявление власти над своими подданными по ту сторону океана, нельзя было ожидать, чтобы подданные, находящиеся здесь, значительно менее способные в то время противостоять деспотическим замыслам, были бы избавлены от несправедливостей. Поэтому страна, которую завоевали ценой жизней, трудом и состоянием отдельных искателей приключений, несколько раз делилась этими королями и распределялась между их фаворитами и приверженцами; и только вследствие мнимого права короны были созданы отдельные независимые области; мудрость и понимание его величества, как полагают, не позволят ему повторить такую меру в настоящее время, поскольку в королевстве его величества в Англии власть никогда не проявлялась в разделе и расчленении страны, хотя Англия и имеет долгую историю; это не может быть оправдано и с этим нельзя будет согласиться здесь или в любой другой части империи его величества.

Другой несправедливостью было покушение на право свободной торговли со всеми странами света, находившееся в руках американских колонистов, — естественное право, которого не отнимал и не ограничивал никакой из их законов. Когда некоторые колонии сочли правильным продолжать свое управление от имени и под властью его величества короля Карла I, которому, несмотря на то что он недавно был свергнут английской республикой, они продолжали подчиняться как верховной власти своего государства, парламент республики счел это за крайнее оскорбление в свой адрес и присвоил себе право запрещения торговли колонистов со всеми странами мира, кроме острова Великобритания. Вскоре, однако, он отменил этот деспотический акт, и 12 марта 1651 г. было заключено торжественное соглашение между упомянутой республикой в лице уполномоченных и колонией Вирджиния через ее палату городских представителей; восьмой статьей этого соглашения было ясно оговорено, что колонисты должны получить право «свободной торговли, каким пользуются англичане, со всеми странами и со всеми народами в соответствии с законами республики». Но после реставрации монархии его величества короля Карла II право колонистов на свободную торговлю снова стало жертвой деспотической власти; и несколькими актами, подписанными его рукой, а также некоторыми актами его преемников на торговлю в колониях были наложены ограничения, показывающие, какие надежды можно было бы возложить на справедливость британского парламента, если бы его неконтролируемая власть распространялась на эти штаты. История учит нас, что группы людей, как и отдельные личности, способны поддаваться духу тирании. Рассмотрение этих парламентских актов по регулированию, как их лицемерно называли, американской торговли даже при отсутствии всех других доказательств неопровержимо убедит нас в правильности такого наблюдения. Помимо пошлин, которыми они облагают наши предметы экспорта и импорта, они запрещают нам заходить на рынки севернее мыса Финистерра в испанское королевство для продажи товаров, которые Великобритания не желает у нас покупать, и для покупки других, которых она не может нам предложить; только ради деспотической цели — покупки для себя, жертвуя нашими правами и интересами, Великобритания предоставила некоторые привилегии союзным государствам, которые, будучи уверены в том, что [право] исключительной торговли с Америкой сохранится, пока законы и власть британского парламента остаются без изменения, позволили себе всякие крайности, которые могла продиктовать их жадность или вызвать наша нужда: они подняли цены на свои товары, ввозимые в Америку, в два и три раза по сравнению с той ценой, по которой эти товары продавались до того, как им были предоставлены эти привилегии, и по сравнению с тем, что стоили бы такие товары лучшего качества, ввозимые нами из других стран; в то же время они дают нам значительно меньше за то, что мы ввозим в их страны, по сравнению с тем, что мы могли бы иметь в более удобных для нас портах. Упомянутые законы запрещают нам доставлять в какие-либо государства в поисках других покупателей избыток нашего табака, остающийся после удовлетворения потребности в нем Великобритании, так что мы вынуждены оставлять его британскому купцу по той цене, которую он соизволит назначить нам за переотправку на иностранные рынки, где он извлечет прибыль, продавая их так, чтобы получить их полную стоимость. Для того чтобы еще более возвысить идею парламентской справедливости и показать, с какой умеренностью парламент проявляет свою власть там, где сам не может ощутить и части ее бремени, мы берем на себя смелость упомянуть его величеству некоторые другие законы британского парламента, на основании которых нам могут запретить производить для собственного потребления предметы торговли, которые мы получаем, возделывая собственные земли собственным трудом. По закону, изданному в 5-й год правления его величества, короля Георга II, американскому подданному запрещается шить себе шляпу из меха, добытого им, возможно, на его родной земле. Это пример деспотизма, которому нельзя найти равного на протяжении самых деспотических веков истории Британии. По другому закону, изданному в 23-й год правления того же короля, нам запрещается обрабатывать черный металл, который мы добываем, и мы вынуждены оплачивать Великобритании помимо комиссионных и страховки фрахт на этот тяжелый и необходимый для любой отрасли сельского хозяйства товар, а также фрахт за его обратную доставку с целью поддержки не людей, а машин на острове Великобритания. В том же духе равного и справедливого законодательства следует рассматривать парламентский акт, изданный в 5-й год того же правления, по которому американские земли делаются подвластными требованиям британских кредиторов, в то время как на землях последних не лежит никакой ответственности за их долги; отсюда непременно вытекает один из следующих выводов: либо справедливость неодинакова в Америке и Англии, либо британский парламент обращает на нее здесь меньше внимания, чем там. Но мы указываем его величеству на несправедливость этих актов не с намерением объяснить причину их недействительности, а с целью показать, что опыт подтверждает правильность тех политических принципов, которые освобождают нас от юрисдикции британского парламента. Истинным основанием, по которому мы считаем эти акты недействительными, является то, что британский парламент не имеет права проявлять свою власть над нами.

Читать дальше