Василий Розанов - Отречение дарвиниста

В майской, июньской и июльской книжках «Русской Мысли» профессор К. Тимирязев продолжает защищать теорию Дарвина, не замечая, что право на эту защиту он утратил уже в самом начале предпринятой им полемики. В словах, которые могут считаться наиболее ясным и определенным изо всего, что было им высказано в жару спора, он признал дарвинизм теорией невозможною. Мы приведем эти замечательные слова, вдумавшись в которые с большим вниманием нежели с каким он написал их, профессор Тимирязев, вероятно, сам сознает, что дело им принятое на себя безвозвратно потеряно.

Вопрос идет о нивелирующем влиянии скрещивания, о невозможности при нем сохранения индивидуальных изменений, которые, по Дарвину, служат исходною точкой и основанием образующихся форм в органическом мире.

Эти индивидуальные изменения, утверждал он, появляясь во всевозможных направлениях и случайно, либо способствуют сохранению особей, когда бывают в каком-нибудь отношении для них полезны, либо ведут к их гибели в борьбе за существование, когда они или вредны, или безразличны, или вовсе отсутствуют. Полезное изменение, раз возникшее и укрепившееся, в последующие времена может сложиться с другим подобным же, которое в ряду всевозможных изменений может повториться снова и, таким образом, все возрастая, повести к образованию сперва разновидности, потом вида и т. д.

Возражая против дарвинизма, покойный Н.Я. Данилевский указал, что при неустраненности скрещивания в природе первоначальное индивидуальное изменение не только не может возрасти чрез сложение с подобными же изменениями, потом возникающими, но даже и сохраниться в своей первоначальной, чистой форме. Уже при первом скрещивании благоприятно измененной особи с неизменною, в нарождающемся потомстве сохранится только 1/2 первоначального изменения, при втором 1/4, при третьем 1/8 и т. д., Пока, все умаляясь и умаляясь, оно не станет, наконец, уже неисследимым и недоступным для наблюдения. Принимая же во внимание, что в дальнейших Поколениях изменения продолжают появляться во всевозможных направлениях, и в том числе — в обратном исчезающему, можно с безусловною строгостью сказать, что, сложившись с ними как излишек с недостатком, оно в конце концов исчезнет и совершенно.

Возражая на этот-то аргумент, профессор Тимирязев и произнес слова, вдумавшись в которые каждый поймет, что в них содержится отказ его от дарвинизма. Вот они (мы выпускаем только слова или не относящиеся к предмету, или представляющие собою повторение):

«Доводы и вычисления Данилевского доказывают только невозможность образования в естественном состоянии чистокровной породы (курсив автора). Но для всякого привыкшего логически рассуждать человека очевидно, что… сохранение случайного уклонения в его чистой форме (курсив принадлежит нам) — это один предел явления; его бесследное исчезновение, полное растворение в нормальных формах — это другой и, заметим, идеальный, теоретический предел. Логически немыслимо, чтобы какое-нибудь воздействие на организм исчезло без следа. Именно этою невозможностью бесследного исчезновения каких бы то ни было воздействий на организм и его потомство, суммированием этих воздействий, мы и должны объяснить себе прогрессивное усложнение организмов. Если в природе немыслимо возникновение чистокровной породы, то это еще не значит, чтобы раз возникшая уклонная форма не могла сохраниться в целом ряде степеней или оттенков» (курсив принадлежит нам). (См. его статью «Опровергнут ли дарвинизм?» в «Русской Мысли» за май 1887, стр. 154–155.)

Переведем смысл этой речи на ясный и точный язык арифметики; тогда вопрос о дарвинизме выразится для нас в простой возможности или невозможности отвергнуть одну из математических аксиом.

1) Первое индивидуальное изменение образует то, что мы называем чистокровною породой, первою вариацией органической формы. Величину этого изменения обозначим = 1.

2) Чтобы вариирование доросло до образования нового вида необходимо, чтоб это изменение сложилось с несколькими подобными же изменениями, стало суммой нескольких единиц, то есть =1+1+1+…

3) Происходит размножение и скрещивание; пусть оно даже ограничено; пусть ни одна из особей, с которыми происходит у дальнейшего потомства скрещивание, не изменена в обратном направлении с рассматриваемым изменением. Мы получим ряд органических новообразований, величины которых выразятся в членах арифметического ряда: