Тамара Длугач - Дени Дидро

Искусство необходимо человеку, если можно так выразиться, ради него самого, ради развития индивидуальности и формирования тех чувств и потребностей личности, которые никак не связаны ни с присвоением, ни с обладанием. Искусство имеет отношение не к пользе, а к «человечности», именно это отметили Дидро и Кант [19] Данный параграф не является детальным раэбором эстетических взглядов Канта в их сопоставлении со взглядами Дидро; это сделал В. С. Библер в своей статье «Век Просвещения и критика способности суждения. Дидро и Кант» (в кн.: Западноевропейская художественная культура XVIII в. М., 1980). Оценивая всю культуру Просвещения как культуру «просвещенного вкуса», В. С. Библер пытается раскрыть это определение на таких кантовских характеристиках Просвещения, как способность иметь собственное суждение, умение мыслить всегда в согласии с самим собой и готовность поставить себя на место другого; средоточием всех трех является «широкий образ мыслей». .

В связи со сказанным выше между ними можно усмотреть сходство также и в том, что оба они подчеркивали необходимость творческого момента в искусстве, что непосредственно связано как раз с развитием личностных характеристик индивида. Для Дидро творчество проявляется в воображении, свойственном каждому человеку, в создании идеального образа художником, поэтом или артистом. Для Канта это — «продуктивная способность воображения», которая в его «Критике способности суждения» уже не занимает подчиненное место по отношению к другим способностям, а, напротив, побуждает к деятельности разум и рассудок, вследствие чего вкус определяется им как «способность суждения о предмете по отношению к свободной закономерности воображения» (15, 245). Так, поэт решается сделать наглядными идеи разума о невидимых существах, царство блаженных, преисподнюю, вечность, творение и т. п. Для всего этого имеются, правда, прообразы в жизни, как, например, смерть, зависть и все пороки, а также любовь и слава, но художник, однако, выходит за пределы опыта, представляя с помощью воображения то, чему примеров в природе нет.

Подобно Дидро, Кант пишет об «идеальном прообразе»; каждый, кто связан с искусством, сам должен создавать себе такой прообраз, в соответствии с которым он может судить обо всем, что служит объектом вкуса.

В этом параграфе мы попытались, в частности, найти нити, связывающие французское Просвещение с немецкой классической философией. Это относится прежде всего к Канту. В результате исследования оказалось, что материалистическая эстетика Дидро парадоксальным образом приближается к идеалистической эстетике немецкой классической философии. Но разумеется, наряду со многими чертами сходства имеются также и принципиальные отличия: Дидро остается материалистом, для которого предмет искусства не только повод для развертывания свободной игры воображения, но и реальная действительность, остающаяся всегда шире того идеального образа, который создается художником в процессе эстетического освоения мира. В то же время реализм Дидро не сводится к пропаганде копировать то, что художник видит вокруг себя: изобразить объект так, как он существует сам по себе, можно только с помощью мысленного преобразования его в процессе художественного творчества. Вот почему Дидро находит «правдивость» в искусстве на пересечении подражания природе и подражания «идеальному первообразу». Только в этой точке и начинается эстетическое восприятие мира.

ами была предпринята попытка представить читателю Дидро как оригинального французского мыслителя XVIII в. Главную особенность его мышления, обусловленную «сократическим духом», мы назвали парадоксальностью; умение «расщепить» любое утверждение до обнаружения в нем противоречия помогло Дидро поставить проблемы, выходящие за рамки механистического материализма. Об этой его способности можно сказать словами поэта:

Философские взгляды Дидро — закономерный продукт той эпохи. В их позитивном изложении он не был особенно своеобразен; его (мысли о материи, движении, познании являются общими для всех французских материалистов. Как и все они, Дидро испытал на себе значительное влияние Лейбница (в частности, в концепции гетерогенности материи), Спинозы и других своих великих предшественников.