Абдусалам Гусейнов - Великие пророки и мыслители. Нравственные учения от Моисея до наших дней

Назначение и пафос морали состояли в том, чтобы искать такое наполнение деятельности, которое целиком зависит от самого действующего индивида, и наполнить эту деятельность таким смыслом, который не исчезнет вместе с бренной частью человеческого существа. Соответственно моральная позиция, согласно которой личное благо совпадает с общественным и человек реализует свой духовный максимализм в служении людям, по определению является, и традиционно считалось областью субъективной ответственности, делом индивидуального выбора. В современном обществе как будто бы все меняется и общее благо обеспечивается помимо специальных морально мотивированных усилий индивидов, автоматически, простой эффективностью делового поведения в рамках системно организованных, жестко отрегулированных процессов. Означает ли это, что мораль и моралисты стали исторической архаикой, что в современном управляемом обществе им не остается места? Нет. Это не так. По крайней мере, трижды не так.

Во-первых, социальные системы, включая и общество в целом, отрегулированное в качестве четко работающей социальной системы, функционируют в рамках сознательно учреждаемых правил. Среди факторов, на основании которых вырабатываются эти правила, существенную роль играют господствующие в обществе моральные установки. Так, например, правовая система предполагает, что принятая шкала наказаний за правонарушения действует безотказно и, как говорится, невзирая на лица, т. е. независимо от моральных качеств правонарушителя; однако, сами наказания и способ их исполнения (например, наличие или отсутствие смертной казни, телесных наказаний и т. п.) уже являются морально нагруженными, отражают свойственную обществу меру гуманности. Рыночная экономика функционирует по своим законам, столь же далеким от морали, как смена времен года, но функционирует она только в тех пределах, которые предписаны ей, среди прочего, представлениями о морально допустимом. И если, скажем, запрещена эксплуатация детского труда, торговля людьми, вводится вертикальная шкала доходов и т. п., то делается это исходя не из экономических, не только из экономических, а из этических, прежде всего из этических соображений о достоинстве человека, справедливости. Наука как общественная подсистема построена таким образом, чтобы быть максимально эффективной с точки зрения производства знаний, но при этом есть внешние ограничения сугубо морального характера, связанные, например, с экспериментами над людьми, отчасти над животными, которые запрещено переступать, даже если они сильно мешают росту знаний.

Словом, общие рамочные условия социальных систем включают в себя моральную компоненту, не говоря уже о том, что само существование и развитие социума в режиме объективных систем, гарантирующих бесперебойное выполнение его важнейших функций, является величайшим общественным благом. Только поэтому деловое (профессиональное) поведение индивидов, детерминированное логикой системно организованной предметной деятельности, само по себе является в то же время нравственно ценным. Это тот случай, когда эффективность может считаться мерой нравственности. Профессионализм и деловая эффективность тогда оказываются мерой нравственности, когда они обнаруживают себя в нравственно санкционированной деятельности.

Во-вторых, сколь бы управляемой, рационально упорядоченной, схематизированной жизнь общества ни была, в ней всегда остаются огромные зоны личностного присутствия — зоны, где решающую роль играют индивидуально-ответственные решения. Иначе не может быть, поскольку речь идет о разумных существах человеческого типа.

В рамках социальных систем и делового поведения к таким зонам относятся ситуации, где решения принимаются голосованием и где ответственность персонифицирована, закреплена подписью конкретного лица. Но и в тех случаях, когда деловое поведение является анонимно-серийным, имеет механическую природу, вполне допускающую замену работника роботом, и в таких крайних случаях работник не становится роботом; он остается живым индивидом со сложным внутренним миром, нравственным строем души и даже в узких рамках профессиональной деятельности не может полностью отвлечься от моральной аргументации. Неслучайно поэтому рациональная организация труда пытается утилизовать моральную мотивацию поведения, что выражается, в частности, в культивировании корпоративной этики.