Александр Пятигорский: Введение в изучение буддийской философии

И наконец, о монахи, при мысли «вот Благородная Истина о Пути, ведущем к Прекращению Страдания» появляется во мне видение, появляется знание, появляется мудрость, появляется свет — в отношении вещей доселе неслыханных. И этот Путь должен быть тщательно проработан в созерцании [35] «Культивированный» (Р. bhavita) — специальный йогический термин, обозначающий способность и умение в «визуальной медитации» (Р. bhavana). .

Пока, о монахи, это знание Четырех Благородных Истин мне не стало совершенно ясно в трех его аспектах [36] «Тремя аспектами знания» являются: (1) Знание о чем-либо «как оно есть» (Р., Skr. yatha bhutam), в каковом случае знание и есть истина; (2) Знание о том, что должно быть сделано для реализации истины; (3) Знание о том, что уже сделано для реализации истины. , я не притязал на достижение Совершенного Пробуждения, что есть наивысшее в этом мире [37] «что есть наивысшего в этом мире» — речь идет о «данном мире» (Р. и Skr. loka), сотворенном конкретным богом. с его Марами [38] Мара (Р. и Skr. mara) — мифическое существо, манифестирующее чувственные желания и удовольствия. , Брахмами [39] Брахма — бог-творец в древнеиндийской мифологии. В буддийской мифологии также название особого подкласса богов. , с его странствующими аскетами [40] «Странствующий аскет» (Р. samana, Skr. sramana) — особая разновидность древнеиндийских аскетов. , брахманами [41] Брахман — как жрец вообще, так и жрец, совершающий ведийские обряды. , князьями и людьми. Теперь, когда видение и знание Четырех Благородных Истин возникли во мне, я знаю: Несомненно, что достиг я полного освобождения сознания [42] «Полное освобождение» (Р. vimutti, Skr. vimukti) сознания (Р. ceto, Skr. cetas). . И обрел я избавление от новых рождений [43] «И обрел я избавление от новых рождений» — здесь имеется в виду, что данное рождение Будды является его последним рождением в феноменальной сфере волнений. ».

Так сказал Господь. Внимавшие ему пятеро монахов возрадовались и были услаждены его словами.

Начнем с самого начала. Вначале Будда обратился со своими словами к пятерым поименованным отшельникам. Заметьте, не к миру, не к человечеству, даже не к отшельникам вообще, а только к тем пятерым, которых он хорошо знал из прежнего периода своей жизни, проведенного среди аскетов и лесных учителей. Именно им было предназначено стать его первыми слушателями, а затем и учениками. Момент выделенности, особости, даже избранности здесь очень важен. Ведь в первую очередь Будда высказывает идею срединности, срединности в действиях, словах и мыслях, чувствах и намерениях, срединности, которая чужда человеческой природе, человеческой нормальности появляется весьма редким качеством даже у аскетов. Отсюда и вторая идея, идея о Благородном, как о том, что противопоставлено всему нормальному, обыденному, то есть отмеченному крайностью и оттого банальному и вульгарному. Получается, что Благородные личности — это исключение не только из людей, но и из отшельников, что они как бы исключение из исключения. Таким образом уже в самом начале первой проповеди вводятся три понятия: крайность, срединность и благородность.

Крайность здесь — не только качественная характеристика, но прежде всего самостоятельное качество. Так, крайняя чувственность оказывается в большей степени противопоставлена умеренной чувственности, чем полному отсутствию чувственности. Более того, умеренная чувственность сильнее отличается от полного аскетического воздержания от чувственных желаний, чем, скажем, последнее — от неумеренной чувственности. Иначе говоря, здесь различие в степени проявления условно-противоположных качеств (таких как «привлекательность» и «отвратительность», или «любовь» и «отвращение») оказывается более значимым, чем их качественное содержание. Срединность в буддийской философии как бы нейтрализует обычные противоположности вещей и качеств, и Срединный Путь является, по существу, путем (и методом!) такого рода нейтрализации. Идея срединности в дальнейшем (то есть в гораздо более поздних философских текстах) подвергнется весьма сложным интерпретациям и станет одним из наиболее абстрактных философских понятий буддизма. Но и здесь дело обстоит далеко не так просто, ибо уже в первой проповеди Будды срединность приобретает черты радикальной философской позиции, которая не только нейтрализует противоположности, но и релятивизирует (а иногда и совсем лишает смысла) само существование противоположных качеств и феноменов, которым эти качества приписываются.