Яков Шляпочник - Психология инвестирования. Ваша оптимальная стратегия

Почему самоосознанность инвестора имеет критическое значение и почему в нашей компании мы уделяем этому такое внимание? Дело в том, что все люди так или иначе стремятся к счастью. А состояние это достигается, когда цель правильно задана. Например, если человек консерватор, а ты ему продашь агрессивную (рискованную) стратегию, он даже в случае успеха будет неудовлетворен, потому что ему просто будет некомфортно: «А что же это? Лотерея?..» Если такой клиент потеряет деньги, он просто больше никогда не придет на фондовый рынок. И наоборот. Если человек – агрессивный инвестор, а ты ему предложил консервативную стратегию с результатом в 20 %, то он останется недоволен, потому что хотел достичь 100 %.

Мы так часто проходили подобную ситуацию, что научились «сканировать» клиента и предлагать ему именно ту инвестиционную стратегию, которая соответствует ему личностно. У нас даже разработана небольшая анкета. Менеджер заполняет ее за пять минут в ходе устной беседы с клиентом, и она с самого начала дает нам важную информацию о его ожиданиях.

Итак, разрешите представить вам героев нашей книги. Знакомство с ними будет достаточно подробным, поэтому сейчас охарактеризуем их в самой лаконичной форме.

Предприниматель– инвестор эмоциональный, со средним уровнем консерватизма. Готов к неожиданным решениям, возникающим в результате всякого рода инсайтов. К экстремальному риску все же не склонен, поскольку в конечном счете его главная ценность – не острые ощущения, а получение инвестиционной прибыли.

Олигархпорой является достаточно продвинутым инвестором с глубоким пониманием рынка. Однако работу с ним часто осложняет наличие фэмили-офиса, долгий процесс «доступа к телу» и экстремально большой размер инвестиционного капитала.

Провинциалне слишком искушен в вопросах инвестирования и поэтому готов работать с открытой декларацией, передавая управление активами в руки инвестиционной компании. Имея подчас достаточно длительный и сопряженный с рисками опыт пребывания в бизнесе, Провинциал готов идти на смелые вложения.

Спекулянтпредпочитает сам принимать тактические решения, используя инфраструктуру инвестиционной компании. Склонен к высокому риску независимо от текущей экономической ситуации.

Господин «все что угодно»готов делегировать полномочия по управлению активами, обладает высоким уровнем доверия, не вникает в тонкости конкретной инвестиционной стратегии. В равной степени радуется приобретениям и печалится о потерях.

Это наши герои, вместе с которыми мы пройдем через всю книгу, говоря о разных аспектах психологии инвестирования. Что ж, в добрый путь!

В этой главе мы поговорим о психологических механизмах принятия инвестиционных решений. Я расскажу вам о том, как соотносятся интуиция и рациональность при анализе возможных инвестиционных альтернатив, как принимают решения инвесторы разных психологических типов, на каких внутриорганизационных механизмах основывается принятие решений в профессиональных инвестиционных компаниях.

Сразу нужно оговориться, что интуиция не является абсолютно надежным психологическим механизмом инвестирования. Однако в определенных ситуациях и на том или ином этапе принятия решений она может стать вашим верным помощником. Посмотрим, как это работает.

Интуиция – это не поддающееся рациональному анализу решение, воспринимаемое на чисто эмоциональном уровне и пришедшее как бы из ниоткуда

Для начала стоит понять, что же такое интуиция. Это не поддающееся рациональному анализу решение, воспринимаемое на чисто эмоциональном уровне и пришедшее как бы из ниоткуда.

Конечно, можно остановиться на этой туманной формулировке, но пытливый ум не сможет этим удовлетвориться.

Исследователи, занимающиеся научным изучением интуиции, отмечают, что интуитивно принятое решение все же верно, но не обосновано логически в момент его принятия. Иначе говоря, абсолютно абсурдные решения, ведущие к полному краху, чаще называют безумием, чем интуицией. Следовательно, она хотя и находится за пределами сознательного контроля, но все же представляет собой достаточно сложное явление, которое в разных философских течениях трактуется и как неразумное, и как сверхразумное.