Макс Гюнтер - Принципы швейцарских финансистов. 12 аксиом успешного инвестирования

Возможно ли это? Несомненно. И для этого есть своя формула. Хотя «формула», пожалуй, неверное слово, поскольку предполагает механические действия и отсутствие выбора. Здесь больше подойдет слово «философия». И эта «формула» или «философия» состоит из двенадцати глубокомысленных и таинственных правил принятия рисков, получивших название «цюрихские аксиомы».

Будьте осторожны: при первом знакомстве аксиомы могут вас потрясти. Они не похожи на те советы, что раздает большинство финансовых консультантов. Более того, они противоречат некоторым самым популярным клише в сфере инвестиционного консалтинга.

Наиболее успешные швейцарские биржевые спекулянты обращают мало внимания на традиционные рекомендации по инвестициям. У них есть способ получше.

Термин «цюрихские аксиомы» придуман членами клуба швейцарских спекулянтов на фондовом и товарно-сырьевом рынке, собравшимися на Уолл-стрит после Второй мировой войны. Мой отец – один из его учредителей. Клуб не был официальным: в нем отсутствовали регламент, членские взносы и даже список участников. Просто группа мужчин и женщин, которым нравилось взаимное общение и которые хотели разбогатеть и разделяли убеждение, что на одну зарплату состояния не наживешь. Собирались они нерегулярно, в баре Oscar's Delmonico и других питейных заведениях Уолл-стрит. Встречи проходили в 1950–1970-х годах.

Говорили на разные темы, но прежде всего о рисках. Попытки сформулировать цюрихские аксиомы начались с того момента, как я задал отцу вопрос, на который он не смог дать ответа.

Мой отец был швейцарским банкиром, родился и вырос в Цюрихе. В его свидетельстве о рождении стояло имя Франц Генрих, но после переезда в США все звали его Фрэнк Генри. В некрологах несколько лет назад много писали о том, что он возглавлял нью-йоркское отделение банка Schweizerbankverein – цюрихского финансового гиганта, в Америке известного как Swiss Bank Corporation. Эту работу он считал важной, но однажды признался мне, что на самом деле хотел бы, чтобы на его надгробии была выгравирована фраза: «Он играл на деньги и выигрывал».

Беседы о спекуляциях мы с Фрэнком Генри начали, когда я учился в старших классах. Заглянув в мой дневник, он стал ворчать, что учебная программа у нас неполная. «Они не учат вас тому, что нужнее всего, – говорил он. – Технике биржевых спекуляций. Как рисковать и побеждать. Вырасти в Америке и не владеть искусством спекуляций – все равно что оказаться на золотом прииске без лопаты!»

Когда я учился в колледже и служил в армии, пытаясь выбрать, чем буду заниматься дальше, Фрэнк Генри говорил: «Не полагайся только на зарплату. Никому еще не удалось разбогатеть, сидя на одном лишь жаловании, зато многие из-за этого остаются бедными. У тебя должно быть что-то еще. То, что тебе подходит. Пара удачных спекуляций – вот что тебе нужно».

Типичный швейцарский разговор. Я воспринял его как часть своего образования. Когда я уволился из армии с несколькими сотнями долларов в кармане от выходного пособия и выигрышей в покер, я последовал совету Фрэнка Генри и не стал класть деньги в сберегательные банки, к которым он относился с величайшим презрением. Я вложил эти средства на рынке акций. Немного выиграл, немного проиграл и в итоге остался примерно с той же суммой на руках, с которой начинал.

Тем временем Фрэнк Генри пускался на том же рынке во все тяжкие. В частности, он заработал кучу денег на дико рискованных акциях канадской уранодобывающей компании.

– Как же так? – уныло спросил я. – Я инвестирую осмотрительно и ничего не зарабатываю. Ты же покупаешь непонятные канадские бумаги и богатеешь. Я чего-то не понимаю.

– Тебе нужно научиться инвестировать, – сказал он.

– Я готов. Научи меня.

Он молча и озадаченно посмотрел на меня.

Думал он, как выяснилось, о тех правилах спекулятивных игр, которые впитывал всю свою жизнь. В кругах швейцарских банкиров и биржевых спекулянтов они словно витают в воздухе – суть ясна всем, но их едва ли кто-то озвучивает. Фрэнк Генри пребывал в этих кругах с тех пор, как в 17 лет устроился на свою первую работу клерком-стажером, и эти правила отпечатались у него на подкорке. Но точно их сформулировать или объяснить мне он не мог.

Он стал расспрашивать своих швейцарских друзей с Уолл-стрит. Те тоже лишь растерянно развели руками.

Но с этого момента они поставили перед собой задачу вычленить и прояснить их для себя. Все начиналось как игра, но с годами становилось серьезнее. В их кругу сформировалась привычка задавать самому себе и друг другу вопросы по поводу важных шагов в процессе спекуляций: «Почему ты покупаешь золото именно сейчас? Почему продаешь акции, когда все их покупают? Почему поступаешь так, а не иначе?» Они заставляли друг друга объяснять, какими соображениями руководствуются, принимая решения.