Макаров Олег - Биржевые миллионы, кто и как заработал их на российском фондовом рынке.

Однако же, воздержимся от аплодисментов. Мы не можем позволить себе впадать в состояние эйфоричной восторженности по поводу «Феномена Синицына». Саша не только зарабатывает, но и драматично теряет деньги на своем торговом счете. И если обойти стороной эти эпизоды, наш дискурс вглубь феномена сверхприбыльного частного трейдинга будет ходульным и предвзятым.

Августовское 2011 года падение на рынках. Синицын за две недели теряет 70% одного из своих счетов. Того, за которым мы, с его согласия, наблюдаем: с полутора миллионов скатывается до 370 тысяч рублей. Разгадка проста – он пытался поймать дно падения, которое еще только набирало обороты и демонстрировало лишь краткосрочные отскоки, которые затем молниеносно поглощались новым падением котировок. Он, как Лаокоон, пытался бороться со змеями даунтренда, и едва не был ими задушен. В двадцатых числах августа падающий рынок обрел временную поддержку, продемонстрировав потрясающую волатильность: внутридневной диапазон колебаний превышал 10%. А это звездный час для Синицына – он умеет обращаться с высоковолатильным рынком. С одной стороны включается особая сторона психологии. Потеряв деньги, он, по его признанию, снова обрел чувствительность к поведению цены, буквально, на уровне инстинктов: «Во мне щелкнул какой-то переключатель, который срабатывает каждый раз, когда я теряю деньги – от скуки или от того, что перестаю понимать рынок. Включается интуиция. И я начинаю раз за разом делать правильные сделки». В психологии известно схожее явление: сбросив панцирь самодовольства, ложных убеждений, иллюзий собственного всемогущества, человек возвращается к самому себе, к своей глубинной сущности. И он вернулся. Буквально за несколько торговых сессий увеличил остаток денег в семь раз. Вот и другая сторона ситуации: он сполна воспользовался дикой волатильностью тех дней, точно входя в покупки на самом дне и открывая короткие позиции на вершинах взлетов перед разворотом на падение. Я позвонил ему в Тамбов, когда увидел всю эту свистопляску на его счете. Со мной говорил совершенно спокойный голос.

– Ты в очередной раз поразил нас, – сказал я Синицыну, – будем готовить твой следующий мастер – класс. Но на этот раз расскажи во всех подробностях, как лихо ты теряешь деньги. Ну, и конечно, о том, что при этом ты не впадаешь в депрессию, не бросаешь торговлю, как большинство частных трейдеров в убыточной полосе.

– Если бы я впадал в депрессию по поводу проигрышей, я так и остался бы там, в 2008 году – проигравшимся на акциях Газпрома и ушедшим обратно в продавцы-консультанты в стоптанных ботинках. Я же говорю: нельзя думать о деньгах, а только о том, что ты делаешь правильные и неправильные вещи на рынке.

Я ходил с ним по улицам Тамбова, и все отчетливее понимал, насколько мне повезло – нащупать пружину этого феномена: ультраприбыльного частного трейдера, пришедшего на фондовую биржу с биржи труда. И сделавшего на торговле миллионы с низкого старта всего-то за год. Это мимолетное признание о намыленной веревке, о безысходности, скрывавшейся за этой метафорой, отсылало, ни больше ни меньше, к кризису самоидентификации. Его по определению должен пройти каждый молодой человек – это своего рода рождение во взрослую жизнь. Но не каждый признается в том, как именно у него это происходило. Мало того, такой кризис не всегда бывает пройден позитивно. Порой он может быть отложен на неопределенное время – и тогда мы к тридцати годам имеем великовозрастных недорослей. Либо размыт – в попытке избежать определенности. В результате последнего человек всю жизнь, видите ли, ищет себя – в нескольких профессиях, в нескольких браках, и никак не может отыскать. Его слишком захватывает романтика поиска, этот его «постоянно – переменный» статус. Синицын кризис прошел, и из кризиса вышел. Не в депрессию, не в пьянство или обывательское существование, а в биржевой трейдинг, который сделал его кем-то вроде адепта милетской школы. Философской и одновременно самой прагматичной из всех философских школ древней Греции, главный тезис которой можно было бы озвучить так: «Все материальные богатства находятся во власти мысли. И они твои, если ты способен мыслить и действовать».

При всей драматичности процедуры, с отчаянием, метаниями, «намыленными веревками», надо признать, что лишь такого рода метаморфозы принадлежат к разряду истинных. И в одночасье способны переворачивать жизнь. Настоящее перевоплощение из продавца бытовой техники в трейдера миллионера не происходит мирно и благообразно. Это не может быть похоже на флирт двух аквариумных рыбок.