Джон Богл - Не верьте цифрам! Размышления о заблуждениях инвесторов, капитализме, «взаимных» фондах, индексном инвестировании, предпринимательстве, идеализме и героях

Как я уже говорил на других форумах, я также соглашаюсь с Fortune насчет правомерности традиционного стремления американского общества задавать вопрос: «Какие моральные качества могут оправдать ту социальную власть, которую получает человек бизнеса?» Один из ответов содержится в словах Уильяма Парсонса, сказанных им в 1844 г. и процитированных в той же статье в Fortune . Парсонс описал «честного коммерсанта» как «предприимчивого человека, который готов идти на некоторый риск, но отказывается рисковать доверенной ему собственностью других людей в опасных предприятиях; не позволяющего себе расточительности и сумасбродств, простого в манерах и скромного в привычках; не просто торговца, но человека, нацеленного на развитие своего ума, совершенствование своего сердца и формирование своего характера».

Когда я прочитал эти вдохновляющие требования, изложенные 163 года назад, мне показалось, что они адресованы непосредственно мне и как нельзя более созвучны теме моего выступления сегодняшним вечером. Что касается ума, то я стремлюсь каждый день развивать свой ум, размышляя над текущими событиями, изучая историю и подвергая сомнению свои собственные глубоко укоренившиеся убеждения. Что касается сердца, то, возможно, ни один другой человек в мире не наслаждается так, как я, возможностью его совершенствовать. Коли на то пошло, всего три недели назад я отметил 11-ую (!) годовщину милостивой отсрочки, полученной мной благодаря невероятно сложной, но успешной операции по трансплантации сердца в 1996 г. И, наконец, что касается характера, то, каковы бы ни были мои моральные принципы, я старался вкладывать всю свою душу в мою семью, в мою работу, которой посвятил всю свою жизнь, и в ту небольшую компанию, которую я основал много лет назад, компанию, сосредоточенную на служении, – да, которая занимается бизнесом, но прежде всего посвящает себя профессии.

Хотя, как мы говорим у себя в Vanguard, «даже один человек способен изменить мир», задача восстановления исчезающих ценностей деловой и инвестиционной культуры выходит за пределы возможностей одного человека. Нам нужно, чтобы наши лидеры делового и инвестиционного сообщества вернулись к мудрости и строгой самооценке, чтобы они научились на уроках истории и осознали, что, какие бы выгоды ни сулило управление коммерческими предприятиями и инвестиционными институтами для своих менеджеров, в конечном итоге такие практики ведут к саморазрушению. Нам нужно, чтобы инвесторы объединили свои усилия и потребовали создания такого фидуциарного общества, которое я описал выше, и чтобы мы – все мы – пробудили в себе самих и в наших согражданах «беспристрастного наблюдателя», который будет требовать от нас добродетельного поведения и заставит вернуться к традиционным ценностям деловой и инвестиционной культуры. Без этого эти сокровища действительно исчезнут.

[90] На основе моей статьи в Wall Street Journal от 21 апреля 2009 г.

Недавно я получил письмо от одного акционера Vanguard, в котором тот назвал нынешний мировой финансовый кризис «кризисом этических пропорций». Замена слова «эпический» на «этический» – не просто красивый речевой оборот; такое определение кризиса возлагает главную ответственность за происходящее на масштабную деградацию традиционных этических стандартов.

Коммерция, бизнес, финансы – все они пали жертвой этой пагубной тенденции. Всецело вверив себя «невидимой руке» Адама Смита, которая предположительно должна направлять своекорыстную деятельность индивидов на достижение общественной выгоды, наше общество сочло, что рынок и свободная конкуренция способны гарантировать нам благосостояние и процветание.

Но этот своекорыстный интерес вышел из-под контроля. Он превратил нас в «общество прибыли», где единственной мерой успеха стали деньги. Доллар подчинил себе новую реальность. И неконтролируемые рыночные силы не оставили камня на камне от традиционных стандартов профессионального поведения, которые складывались веками.

В результате наше общество перешло от нравственного абсолютизма к нравственному релятивизму: если раньше мы были убеждены, что «есть вещи, которые просто нельзя делать», то теперь мы живем по принципу «раз все так делают, я тоже буду так делать». В первую очередь от подобного изменения традиционных общественных ценностей пострадала деловая этика, и понятие стандартов профессионального поведение было полностью забыто в суматохе дня.