Дмитрий Синеокий - Бореальная культура позднего палеолита как свидетельство первой европейской цивилизации

Неудивительно, что и на сайте «Вавилонская башня» [37], основанный Старостиным, где собрано много работ, продвигающих идею моногенеза, работы Андреева не представлены.

Но, если мы опять не будем зацикливаться на идее моногенеза, то концепция Старостина, как матрешка, может восприниматься следующим слоем, в нашем построении от концепции Андреева к концепции Иллич-Свитыча и далее к концепции Старостина с еще более сложным языковым соответствиям и более широкой географией. Однако при этом следует понимать, что ни ностратического языка Иллич-Свитыча, ни борейского языка Старостина и даже бореального языка Андреева в действительности никогда не существовало. Существовали совсем другие языки, и они только имели отмечаемые исследователями сходства, но это вовсе не означает, что у них был общий, приводимый в реконструкции предок.

Известное стихотворение В. М. Иллич-Свитыча на ностратическом языке это бессмысленный набор, никогда не существовавших слов, во всяком случае, в рамках одного языка. Иллич-Свитыч составил ностратический словарь, руководствуясь абсолютно недоказанным предположением о существовании ностратического языка в прошлом.

Как говорят, следите за руками. Мы выявляем некие сходства у группы языков, полагая, что у этой группы был один предок, подбираем реконструкцию таким образом, чтобы объяснить эти сходства, а затем сделанную реконструкцию предъявляем в качестве доказательства существования этого самого предка.

А почему не рассмотреть вариант, при котором существовал какой-то передовой язык, из него шли заимствования в другие языки и уже в других языках заимствования претерпевали изменения в соответствии со сложившимися нормами каждого языка.

От того, что англоязычные термины претерпевают обрусение в русском языке, их произношение в английском языке не меняется, но если мы предположим существование общего русско-английского предка и захотим его реконструировать на основе только этих общих терминов, без привлечения истории возникновения этих слов, вдруг выяснится, что английские слова произошли от непонятных, никогда не существовавших слов. Можно возразить, что заимствования в таких исследованиях следует исключать. Возразить можно, но тогда я хочу спросить каким образом Иллич-Свитыч отличал эти заимствования и много ли он исключил заимствований при реконструкции ностратического словаря?

Иллич-Свитыч сам ответил на этот вопрос в цитате, которую мы привели выше. Он никак не выделял заимствования, а не выделял их потому, что не мог знать историю слов. Его главный аргумент, если выразить его простым языком, звучит так: ну не может же быть столько заимствований. На что я возражаю: разве не видно, что может. Иллич-Свитыч предусмотрел такой ответ и пишет следующее, повторю еще раз: «Заимствование в таких масштабах означают практически заимствование всей языковой структуры, переход на новый язык, что вновь приводит нас к выводу о генетическом родстве рассматриваемых праязыков».

Очень хорошо, но при чем здесь ностратический язык, если все соответствия мы можем приписать заимствованиям?

Предположите, что индоевропейский язык был передовым языком и в остальные «ностратические» языки шли из него заимствования. Исходя из этого предположения установите какие фонетические процессы происходили в каждом языке и вам не понадобится никакого общего предка.

Поэтом у, хотя на тему су ществовани я моноязыка тот же Старостин высказывался очень осторожно, признавая, что доказательств его существования еще нет, сама концепция, когда все языки появляются в результате дивергенции уже подразумевает существование моноязыка, инициируя укрупнение языковых семей в макросемьи, макросемей в гиперсемьи, а гиперсемьи уже в моноязык, который даже получил собственное название – турит. Термин был предложен соратником Старостина Ю. А. Милетаревым. На мой взгляд, это серьезная стратегическая ошибка.

Таким образом, единственный способ, с помощью которого возникли все соответствия, отмеченные Иллич-Свитычем в ностратических языках, на мой взгляд, только один – заимствования, которые отверг Иллич-Свитыч. Еще один его аргумент, что в современных языках заимствования на таком уровне не происходят, полагаю, также не состоятелен.

В современных языках заимствования происходят вовсю и именно на таком уровне. Надо только понимать, что это за уровень. Все заимствования, которые происходят сейчас и происходили ранее идут из языка, носители которого создают передовые технологии в какой-либо области. Соответственно и язык этих народов должен обслуживать создание этих технологий. Современные примеры всем хорошо известны. Вся современная компьютерная технология на всех языках использует англоязычные термины. Машиностроение – немецкие термины. Музыка – итальянские. И несмотря на то, что итальянцы уже не являются законодателями передовых технологий в компьютерной сфере музыкальная терминология не меняется на английские термины. Точно так же происходили заимствования и в то время, срез которого исследовал Иллич-Свитыч. Но, естественно, в то время язык не был таким развитым. Передовыми технологиями могла являться, например, лучшая координация охотников при охоте, для этого в языке появились обозначения элементарных действий, частей тела и местоимения, грамматические морфемы, позволяющие отличить предмет от действия. Лучшая координация была полезна не только при охоте, но и при стычках с чужаками. Чужаки, пораженные таким взаимодействием стали перенимать новые для себя обозначения. И как они вошли в их язык, так в нем и остались, не без искажения, конечно. Другие племена, столкнулись с уже перенявшими новшества и тоже их восп рин я ли, и тоже с искажением. Испорченный телефон – знаете такую игру. Потом в ходе дальнейшей эволюции новые слова стали испытывать и фонетические преобразования в соответствии с развитием каждого языка. Однако сходство сохранилось до наших дней и лингвисты его выявили.