Наталия Порывай - Жизнь глазами бродячей собаки

И Мила чувствовала, что ее свободы нарушены, но снова была готова бороться за свободы другого. Она снова вышла вперед перед Настей и оскалилась на ее обидчиков.

Мама в этот момент вскрикнула, взмахнув рефлекторно руками. Да, для нее это было проявлением страха, но для Милы… Мила восприняла это, как нападение и напала в ответ.

Нет, она не покусала маму, как того наглого мальчишку. Она всего лишь клацнула возле ее руки зубами, показывая, что не хочет, но может ответить любому, кто попытается обидеть ее любимую хозяйку. И как папа не кричал после этого «Фу!», она держала оборону, прикрывая собой Настю и показывая белоснежные клыки. Все это сопровождалось громким рыком, дающим понять, что отступления не будет.

Отступать пришлось родителям, которые возмущаясь, скрылись в комнате. А Настя? Она снова была недовольна и расстроена. Отправив Милу на место, она просто тоже скрылась в комнате, откуда уже из-за закрытой двери доносились родительские крики. В этот раз Мила не могла им помешать.

Следующим утром Милу на прогулку повел отец, который до этого очень редко гулял с ней. Только если Настя уезжала или болела. В этот же раз хозяйка еще спала, а поэтому идти без нее не хотелось. Но папа настоял, грозно приговаривающий:

– Пойдем! Гулять!

Мила шла на поводке по подъезду и оглядывалась, желая вернуться, отказываясь от прогулки без Насти. Вот ее вывели из подъезда, а вот уже садят в отцовскую машину. Зачем? Куда-то повезут? Раньше ее возили лишь в сад, куда ездили всей семьей, а сейчас она должна ехать одна? Без Насти?

Мила снова стала упираться, и отцу пришлось немало приложить усилий, чтобы затолкать ее в машину. Она даже несколько раз огрызнулась на него, но он был не приклонен.

И вот ее уже везли. За окном мелькали дома, улицы, ранние прохожие и собаки, роющиеся на помойках. Они добывали себе пропитание сами, даже не предполагая, каково это жить с человеком и быть постоянно сытым. Вот несчастные!

Ехали они долго, казалось бы, город уже давно остался позади, а вот уже и деревня какая-то появилась на горизонте. И отец остановился на въезде в эту деревню. Задняя дверь открылась, и Мила тут же выскочила, привыкшая к такому действию в поездках. Вот только дверь тут же закрылась, за ней хлопнула водительская, и машина тронулась.

Что делать? Бежать за машиной? И Мила побежала. Так сильно, как могла, но устала раньше, чем смогла догнать.

Где она теперь? Посреди какого-то поля, впереди и сзади лес, и неизвестно где ее Настя. Выть? Нет, Мила была не из тех собак, что так легко сдавались. Она была уверенна, что найдет свою хозяйку, а потому нужно было просто бежать вперед. И даже, если ее увезли слишком далеко, не сегодня, завтра, она ее найдет. Но только не останавливаться и не выть. Для боли не было ни сил, ни времени. Нужно было только бежать, и только вперед. Иногда останавливаясь для отдыха, а потом и для питания. Вот только где искать питание собаке, которая всю жизнь провела в квартире? Охотиться она не умела, и не только потому, что с детства была сыта, но и потому, что охоте щенки учатся во время игр с сородичами, которых лишены отнимающиеся в раннем возрасте от мамки собаки. Именно в играх щенки познают все тайны охоты, которые позже оттачивают на практике. Собаки, живущие среди людей, утрачивают к этому способность.

Оставалось подбирать остатки еды на помойках, где кормятся бездомные собаки. И пусть Мила не была бездомной, выбора у нее особо не было.

Сколько она скиталась по помойкам, не известно. Но прошел не один месяц, как машина, в которой ее увезли от Насти, скрылась в неизвестном направлении. Мила первое время искала дорогу домой, искала хозяйку среди прохожих города, в котором она оказалась. Но все кругом было чужое, и она сдалась.

Да, она тоже стала бездомной собакой, со скатавшейся шерстью и колтунами, с грызущими кожу блохами, с грязными лапами и вечно урчащим животом. Она бродила по помойкам, в поисках съестного, но находила так мало, что никогда не могла насытиться.

И тут, копаясь в очередной помойке на окраине города, она увидела Ее – девочку похожую на ее Настю. А может, это и была Настя?

Мила принюхалась, но та находилась слишком далеко.

Можно было бы побежать к ней на встречу, но она сомневалась, вдруг, не она, вдруг не Настя? Ведь девочка занималась странным занятием – махала какой-то палкой по земле. Ее Настя никогда не совершала таких странных действий.