Петер Вольлебен - Тайная жизнь деревьев. Что они чувствуют, как они общаются – открытие сокровенного мира

Однако нашему лесному буку вместе с некоторыми другими видами удалось обогнуть Альпы и в безопасных местах дождаться современного потепления. Эти сравнительно немногочисленные виды в последние тысячелетия имели полную свободу передвижения и до сих пор двигаются на север, как бы продолжая следовать по пятам за отступающим ледником. Как только стало теплее, проростки снова получили шанс на выживание, росли и давали новые семена, которые километр за километром осваивали север. Средняя скорость такого путешествия составляет примерно 400 метров в год. Лесной бук проявляет здесь особую медлительность. Его орешки сойки разносят реже, чем желуди, а семена других видов и вовсе разносятся ветром и намного быстрее занимают свободные пространства. Поэтому когда неспешный бук около 4 тысяч лет назад вернулся, лес был уже занят дубом и лещиной. Бук это не испугало, ведь вы уже знаете его стратегию: он переносит более сильную тень, чем другие деревья, и преспокойно прорастает у их подножий. Тех остатков света, которые пропускают на землю дубы и орешник, маленьким завоевателям вполне хватило для того, чтобы неудержимо подняться вверх и однажды пройти насквозь через крону конкурентов. В итоге произошло то, что должно было произойти: буки переросли виды, поселившиеся здесь прежде, и отняли у них жизненно важный свет. Их беспощадное триумфальное шествие в наши дни дошло до Южной Швеции и еще не закончено. Или было бы не закончено, не вмешайся в этот процесс человек. С появлением бука наши предки начали сильнейшим образом менять лесную экосистему. Они корчевали деревья вокруг поселений, чтобы освободить земли под свои поля. Другие деревья вырубали под пастбища, но поскольку скоту их все равно не хватало, коров и свиней попросту выгоняли в лес. Для бука это было катастрофой, ведь маленькие буки замирают на десятки лет у самой земли, пока им не позволят расти вверх. Все это время их беззащитные верхушечные почки находятся в полном распоряжении травоядных копытных. Изначально плотность млекопитающих была ничтожно малой, потому что в сомкнутом лесу для них очень мало корма. Шанс спокойно переждать свои 200 лет и остаться несъеденным до выхода на сцену человека был очень велик, но затем в лес стали то и дело заглядывать пастухи со своими голодными стадами, жадно скусывавшими лакомые почки. В осветленных постоянными рубками лесах появились другие виды деревьев, прежде уступавшие буку. Вследствие этого послеледниковое путешествие бука сильно притормозилось, и некоторые районы он так до сих пор и не смог занять. В последние столетия добавилась еще и охота, которая парадоксальным образом увеличила численность диких копытных – оленей, кабанов и косуль. Благодаря тому, что охотники, заинтересованные прежде всего в большом количестве трофейных самцов, обильно подкармливают копытных, их численность сегодня пятикратно превышает естественный уровень. В немецкоязычном пространстве плотность травоядных животных сегодня одна из самых высоких в мире, так что маленьким букам приходится трудно как никогда. Лесное хозяйство тоже ограничивает расселение. Так, юг Швеции сплошь занят плантациями елей и сосен, в то время как эти места мог бы занять бук. Но за исключением отдельных деревьев вы его там не найдете. Впрочем, он готов к старту. Как только человек выйдет из игры, бук снова продолжит свой путь на север.

Самый медлительный путешественник – европейская, или белая, пихта, наш единственный местный вид пихты. Свое имя она получила из-за светло-серой коры, благодаря которой ее легко отличить от ели с красно-бурой «кожей». Ледниковый период она, как и большинство других видов, пережила в Южной Европе, вероятно, в Италии, на Балканах и в Испании (см. примеч. 49). Оттуда она отправилась вслед за другими деревьями, однако ее скорость составляла 300 метров в год. Ели и сосны оказались впереди, потому что их семена заметно легче и лучше летают. Даже бук с его тяжелыми семенами с помощью соек опередил пихту. Похоже, что пихта избрала неудачную стратегию: ее семена, несмотря на наличие маленького паруса, плохо летают, а для распространения птицами они слишком малы. Хотя некоторые виды их все же едят, но пихте это мало помогает. К примеру, кедровка, большой любитель семян европейской кедровой сосны, семечки пихты тоже собирает и закладывает в свои кладовки. Однако в отличие от сойки, которая рассовывает желуди и буковые орешки повсюду и в любую почву, кедровка выбирает для своих запасов сухие защищенные места. Даже если она о них забывает, семена из-за нехватки воды не могут проклюнуться. В общем, пихтам приходится несладко. И если большинство отечественных видов деревьев сегодня уже шагают по Скандинавии, пихта добралась пока лишь до Гарца. Впрочем, что такое для дерева опоздание на пару столетий? Зато пихты переносят самое сильное затенение и могут расти даже под буками. Так что они постепенно проникают в старовозрастные леса и, возможно, когда-нибудь станут могучими деревьями. Их ахиллесова пята – отличный вкус хвои, привлекающий косуль и оленей. Сегодня именно они мешают пихте расселяться, во многих регионах полностью выедая ее подрост.