Элис Робертс - Приручение. 10 биологических видов, изменивших мир

Рослинский институт представляет собой череду очень современных зданий, некоторые из них сконструированы для содержания цыплят, чтобы добиться максимального результата, а другие – для размещения ученых, чтобы получить от них наибольшую отдачу. Все исследования здесь направлены на улучшение качеств кур, и для этого используется не только метод селективного разведения. В течение последнего тысячелетия селекция уже помогла чудесным образом преобразить кур, особенно удивительны ее достижения последних примерно шестидесяти лет. Но теперь у человека есть возможность работать непосредственно с генетическим кодом организма, по сравнению с этим новым подходом селекция выглядит безнадежно устаревшей. Процесс одомашнивания идет до сих пор, и сейчас он движется именно в этом новом направлении.

Новые методы генной модификации сулят человечеству золотые горы. С их помощью сельское хозяйство будущего могло бы стать значительно более эффективным, устойчивым и равноправным. Но нас все еще сдерживает страх. Одно дело селекция, но прямое вмешательство в геном – использование ферментов для модификации ДНК – кажется слишком большим шагом вперед, все равно что перейти Рубикон – назад не вернешься.

Я сама инстинктивно чувствую в этом что-то неправильное. Научная фантастика научила меня – даже меня! – опасаться генетически измененных организмов. Писатель и журналист Уилл Селф мастерски описывал их неприятную, тревожащую непохожесть на обычных существ. В романе «Книга Дэйва» (Book of Dave) у него появляются генно-модифицированные свиноподобные существа «мото», которые представляют собой одновременно питомцев и домашний скот. Они разумны и умеют говорить, хоть и на ломаном языке, и тем не менее их забивают и едят. Эти мото ставят под вопрос наше с вами представление о животных, разводимых для употребления в пищу. Получается, наше вкусовое наслаждение гораздо важнее их жизни. У меня эта идея вызвала слишком сильное неприятие – в течение восемнадцати лет я была полной вегетарианкой. Сейчас я понемногу ем рыбу, подавляя чувство вины, но остальные виды животной плоти для меня все еще неприемлемы.

Мысленно мы проводим границу между собой и другими животными – как же иначе их есть? Вам ведь никогда не приходила в голову идея съесть другого человека (я надеюсь). При этом большинство людей не имеют ничего против разведения домашнего скота, который забивают и мясо употребляют в пищу. А что насчет изменения этих существ? Кажется, этот аспект также не вызывает возражений, если используется метод селекции. Если говорить о растениях, то нас даже не смущает применение радиации или мутагенных химических веществ для искусственного получения мутаций, которые потом используются в селекции для выведения новых сортов сельскохозяйственных культур. И если описанные манипуляции кажутся вам необычными или опасными, то знайте, что они практикуются с 1930-х годов. С тех пор получено и введено в культуру более 3200 типов растений, созданных с помощью индуцированного мутагенеза. Более того, некоторые из них сегодня культивируются и продаются под знаком органической продукции. Так, большая часть арахиса в Аргентине была выведена на основе растений, мутировавших под воздействием радиации. То же самое верно по отношению к большей части риса, выращиваемого в Австралии. Рис-мутант культивируют и в Китае, Индии и Пакистане. Мутантные ячмень и овес широко распространены в Европе. В Великобритании в производстве пива и виски используется ячмень сорта Golden Promise, мутант, созданный в результате воздействия гамма-лучей. Для человека радиация, сформировавшая особенности этих разновидностей растений, не несет никакой опасности: она уже выполнила свою функцию, изменив ДНК их предков и придав им новые полезные признаки.

Такие растения, несомненно, являются генно-модифицированными. Так почему же изменение генов с помощью такого незатейливого инструмента, как гамма-излучение, считается приемлемым, в то время как применение ферментов (значительно более точное и контролируемое) с той же целью предстает как опасная процедура? Международное агентство по атомной энергии настаивает на том, чтобы разделить понятия «радиационной селекции» и биологической, генетической модификации. Первый метод представлен как ускоренный вариант спонтанной мутации, которая происходит в организме и является основой изменчивости, жизненной силой самой эволюции. Но, раз уж мы используем радиацию для модификации ДНК растений и называем это «радиационной селекцией», тем более логичным мне кажется называть биологический вариант этого процесса – более точное и направленное воздействие на организм – «ферментативной селекцией».