Элис Робертс - Приручение. 10 биологических видов, изменивших мир

Ни один из генетиков, с которыми мне довелось пообщаться, не пытался убедить меня, что генетическая модификация – универсальное решение всех проблем, тем не менее они видят в этой технологии потенциал для полезного применения и готовы работать вместе с фермерами из развивающихся стран, чтобы вместе открыть этот потенциал. Майк Макгру из Рослинского института с энтузиазмом рассказывал о возможности применения редактирования генов для сохранения видов, но он так же взволнованно отзывался об одном из своих проектов в Африке, спонсируемом Фондом Билла и Мелинды Гейтс и направленном на улучшение поголовья кур в сложных условиях среды. Майк также выразил свое убеждение в том, что технология генетической модификации не должна разрабатываться в тайне, напротив, при таких исследованиях необходимо активно взаимодействовать с обществом. Он поведал мне еще об одном своем проекте: попытке сделать молочных коров устойчивыми к паразитическому заболеванию трипаносомозу, распространенному в Африке, посредством пересаживания корове гена другого животного. «Нужно заранее объяснять людям, что мы собираемся делать, чтобы понять, согласны ли они… нельзя просто навязывать собственные ценности другим культурам».

Самая большая проблема, связанная с новой технологией, – это продовольственная независимость. Ведь сельское хозяйство – это не просто производство продуктов питания, но также источник власти и доходов, и все они сконцентрированы на севере. Существует риск, что новые генно-модифицированные сорта – при всей их урожайности, крепости и устойчивости к заболеваниям – только укрепят то неравенство, что уже существует в мировой продовольственной системе, а мелкие фермеры снова останутся у разбитого корыта. Первое поколение генно-модифицированных культур, например соя Roundup Ready, устойчивая к воздействию гербицида «Раундап», не представляло значительного интереса для бедных стран, однако второе поколение, в отсутствие должного контроля, может отобрать у небогатых фермеров всего мира власть и возможность принимать решения.

Традиционно – по крайней мере, в соответствии с традициями последних нескольких сотен лет – фермеры считались конечными пользователями знаний, а не их создателями. Совсем не так было в начале неолита, да и сегодня в реальности, на поле ситуация совсем иная, будь то рисовые террасы Луншэна или сады и луга Англии. Фермеры не перестают быть изобретателями, они постоянно пробуют новые возможности на практике, и именно они лучше, чем кто бы то ни было, знают свою землю. Исследовательские проекты с участием фермеров с самого начала приносят доход, и фермеры, в свою очередь, гораздо больше заинтересованы в применении тех инноваций, в разработке которых они сами принимали участие. Специалисты по развитию предполагают, что сама система требует коренного пересмотра: инициатива должна поступать с низов и поддерживаться на государственном и международном уровнях, а не навязываться сверху политиками, торговыми соглашениями и правилами, как это делается сейчас.

Подводя итог, мы имеем дело с очень сложной, запутанной, неоднозначной проблемой. Человечество должно придумать способ производить достаточное количество еды там, где это необходимо, адаптируясь к изменению климата и стараясь не ухудшить ситуацию, при этом не забывая о сохранении экосистем и улучшении условий жизни бедных фермеров. Какие бы решения мы ни выбрали, необходимо искать комплексный подход к ситуации. Нам нужна интегрированная, всеобъемлющая стратегия, позволяющая тщательно просчитывать доходы и расходы как на местном, так и на глобальном уровне. Если мы хотим научиться принимать разумные решения ради себя, ради тех, кого мы приручили, и ради диких видов, то нам придется отказаться от противопоставлений и догм. Нельзя рассматривать данный вопрос однобоко: ЛИБО промышленное интенсивное сельское хозяйство, ЛИБО экологически безопасное мелкое производство; ЛИБО использование агрохимикатов, ЛИБО органическое земледелие; ЛИБО создание новых, генетически модифицированных сортов и пород, ЛИБО сохранение существующих. И в каждом случае решение будет свое.

Итак, существует и мировое производство продовольствия, и продовольственная безопасность. Если бы не одно но: проблема остается без решения. Слишком много людей в мире умирают от голода. Нам нужно быстро найти выход из сложившейся ситуации. И если эта задача кажется вам недостаточно серьезной – то как насчет всей остальной жизни на нашей планете? Как насчет видов, которые мы не приручили, – что скажете о дикой природе? Ведь реальное наследие неолита в масштабах планеты заключается не в том, что мы, люди, теперь умеем выживать и процветать, а в том, как эта революция повлияла на остальные виды живой природы – те, которые мы не одомашнили.