А. Барнетт - Род человеческий

У многих с антропологией связано представление о странном с точки зрения сегодняшнего дня увлечении горстки ученых чудаков костными останками давно ушедших в прошлое человеческих поколений, исследованием человека, ныне живущего, поисками доказательств и без того известной истины относительно происхождения человека от одного общего с животными предка.

Наука, обращенная в прошлое, скажет читатель, и будет прав в той степени, в какой ему запомнился со школьных времен скучный перечень находок ископаемого человека или не менее сухое перечисление современных рас с рассуждениями о их схожести там, где, казалось бы, различия очевидны.

Но прочтите эту книгу, и вы убедитесь, сколь ошибочно такое мнение, сколь обращена в день нынешний и день грядущий антропология — наука о человеке. Проблемы этой науки — это проблемы, касающиеся любого из нас. Вы убедитесь в этом, взглянув на оглавление книги, а прочитав ее, согласитесь с автором, что каждому элементарно образованному человеку середины XX века необходимо иметь представление и об антропологии.

Система взглядов, развиваемая антропологией, поможет из могучего потока данных современной науки, политики и философии черпать сведения и фокусировать их на одной из вечных для нас проблем — природе человека.

Но не удел ли это только специалистов антропологов? Нисколько. Вспомним «Этюды о природе человека» и «Этюды оптимизма» нашего великого соотечественника И. Мечникова. Да и пример автора публикуемой книги убеждает в этом. Барнетт не антрополог, он зоолог, и объект его научных исследований — грызуны. Но ему пришлось некоторое время работать в ФАО — специальной комиссии ЮНЕСКО по проблемам продовольствия. Видимо, именно эта деятельность и определила его интерес к проблеме человека и человеческих популяций.

Пусть читателя не смущает, что автор представляет свой труд как очерки по биологии человека. Антропология или биология человека? Современные специалисты склонны к такой альтернативе. В самом деле, исследовать какую-либо область биологии человека как живого существа можно и не затрагивая проблем антропологии. Морфология человека, физиология, эмбриология, биохимия, генетика — все это разделы биологии человека, которые изучает целая армия специалистов.

Но Барнетт не просто рассматривает данные этих и многих других наук, он делает попытку синтезировать их, и здесь неизбежно выступает как антрополог.

Можно ли понять уникальность человеческой личности или человеческой популяции, не учитывая, что в каждом случае перед нами продукт сложнейшего взаимодействия природы и общества и, более того, что характер этого взаимодействия изменчив на каждом отрезке индивидуального и исторического развития? Автор осознает это, поэтому читателя не должно удивлять сложное переплетение биологических и социальных проблем.

К сожалению, автор рассматривает не все важные с точки зрения антропологии вопросы. Проблема прародины Homo sapiens , история расселения и освоения им эйкумены, история сложения расовых типов, вопросы генетики популяций человека, проблема его конституции и ряд других вопросов в лучшем случае представляют подтекст книги. И все же целостность книги от этого не теряется.

При переводе на русский язык мы сочли возможным в некоторых случаях уточнить отдельные развиваемые автором вопросы. Но какая-то часть вопросов по-прежнему остается предметом научного спора. Так, одна из глав (8-я) названа Барнеттом «Неравенство людей». Речь идет об огромном индивидуальном и популяционном разнообразии человечества, немалую роль в котором играют генетические различия. И хотя многие специалисты-генетики тоже сформулировали бы эту проблему как проблему биологического неравенства людей, мы позволим себе высказать иную точку зрения. Бесспорно ли утверждение, что если люди разные, то, следовательно, неравны? Не обращаясь к различиям в способностях и психике человека, которым автор уделяет немало внимания и в которых есть генетическая компонента, сошлемся на следующий простой пример.