Леонид Родин - Пять недель в Южной Америке

Только мы стали на якорь, как к нам подошли два катерка с баржами на буксире; на баржах надпись «РгезЬ \?аіег» и названия фирм. Видимо, — конкуренты. Второй помощник капитана «нанял» обоих: одна водянка стала заполнять носовые цистерны, вторая-кормовые.

Один из матросов с водянки попросил папиросу. Кто-то из наших протянул целую пачку. Но с высокой палубы океанского корабля слишком большое расстояние до водянки, которая чуть возвышается над водой. Пачку пришлось бросить, но по пути ее подхватил ветер и швырнул в воду. К водянке была привязана маленькая шлюпка. Матрос отвязал ее, вскочил в шлюпку и погнался за пачкой «Казбека». Взамен «утопленницы» наши моряки уже протягивали новые пачки и бросали их на водянку, но матрос все же догнал тонувшую коробку и извлек ее из воды.

В результате «несчастного случая» с папиросами матросы с водянки на неделю были снабжены куревом. А папиросы в это время были предметом внимания всей Англии. Лейбористское правительство в своих беспомощных потугах наладить послевоенное хозяйство решило обложить высоким налогом табак, сигареты и другие табачные изделия. В результате средний рабочий мог позволить себе курить две сигареты в день. Пачка папирос в глазах матроса или рабочего — это недостижимое богатство.

Обнаружилось, что у нас на борту не один лоцман, а два. Они хорошо закусили и охотно приняли приглашение дождаться обеда, а тем временем сошли с мостика на ботдек* — место наших прогулок.

Один из них-старый и почтенный лоцман Саутгемптона. Он с гордостью сообщил, что в свое время водил «Нормандию», которая с начала войны стоит на приколе в одном из портов США. Да ей теперь и не нашлось бы «работы»: охотников до заокеанских рейсов мало. На рейде стоят два «безработных» лайнера*: «Франкония» в 24 тыс. тонн и «Джоджик» в 27 тыс. тонн. Даже внешний облик этих огромных кораблей свидетельствует об их печальной участи: краска на бортах облупилась, повсюду грязные потеки, словом-вид неприглядный. Теперь только одна «Аквитания» ходит из Саутгемптона в Нью-Йорк.

Оба лоцмана жаловались на трудности жизни: «рационированные» продукты, «боны» на промтовары, отсутствие топлива, холодные, как назло, зимы. Не забыли и новый «налог на курящих», как было воспринято населением увеличение цен на табачные изделия.

Показали нам «сегодняшнюю» газету Саутгемптона. В ней больше всего места занимали табачные «проблемы»: расчетливые советчики рекомендовали не выбрасывать окурки; карикатуристы изображали, как один счастливчик курит, а толпа ловит дым от его сигареты; парламентарии доказывали, что курящие и так помогают бюджету страны тем, что покупают табак, чего не делают некурящие, так за что же их, курящих, так несправедливо наказывают, оставляя незатронутыми бесполезных некурящих, и т. п.

Политических новостей в газете было мало. Основное место занимали подробное сообщение о путешествии королевской семьи в Южной Африке и табачный вопрос. Более половины газеты уделено объявлениям десятков мелких и крупных фирм и рекламам разнообразных патентованных средств, каждое из которых должно осчастливить покупателя. Сообщалось «потрясающее» событие: некто (указана фамилия) подал в суд на кухарку, якобы укравшую у него 200 шиллингов. В суде же истец заявил, что снимает свой иск, так как женится на ответчице. Далее газета под философским заголовком «Собачья верность» извещала читателей, что такса (кличка) вернулась к своим хозяевам (фамилия) после трехдневного отсутствия. Вот и вся газета. О чем будут писать ее корреспонденты, когда вернется королевское семейство и, не дай бог, перестанут пропадать собаки?

Лоцманов пригласили обедать к капитану. Пошли обедать к себе в кают-компанию и мы.

Вскоре прибыл представитель нашего посольства и привез нам вакцину против желтой лихорадки. Через час Николай Михайлович уже вызывал нас к себе в каюту: время годности вакцины исчислялось всего 50 часами, и он торопился применить ее, пока она была полноценной. Мы все охотно подверглись этой прививке.

Лоцманы шумно распрощались с капитаном, каждый из них получил сверточек со снедью впрок, и они нарочито твердыми шагами проследовали к парадному трапу, который был спущен к приезду представителей нашего посольства. Лоцман с «Нормандии» выведет нас завтра утром из гавани.

Настал вечер. Было тихо и тепло (+ 10°). Стали мигать маяки и буи на фарватерах, зажглись огни на кораблях, но в городе было темно. Большой портовый город был погружен во тьму. Падение добычи угля в Англии привело к тому, что почти все города были лишены электричества. Электроэнергия подавалась только крупным предприятиям и лишь тем из них, которые работали круглые сутки. Редкие огоньки на берегу можно было видеть только там, где шла разгрузка судов. Экономия электроэнергии дошла до того, что в городе кинотеатры работали только два раза в неделю и давали по одному сеансу.