Игорь Акимушкин: Проблемы этологии

Три-четыре месяца зреют в земле яйца нильских крокодилов. Все это время зубастая мать дежурит неподалеку. В жару уйдет в тень кустов (и оттуда следит) или спустится к воде, остынет и, придя к гнезду, станет над ним. Капли влаги, стекая с ороговевшей кожи, увлажняют землю над яйцекладкой. Крокодилиха почти ничего не ест, потому что отлучиться далеко нельзя. Пернатые, пресмыкающиеся или одетые в шерсть соседи (марабу и другие аисты, гиены, павианы, черепахи, вараны, мангусты) быстро разворуют яйца.

Когда пора выходить из-под земли, крокодильи дети «квакают», за несколько метров слышно. Мать разгребает песок и выпускает их на волю. Они совсем еще маленькие — всего 26–34 сантиметра. Но моторные и беспокойные: квакают, хрюкают, цапают друг друга, норовят забраться (а выбраться толком не умеют) в разные щели и кусты. Карабкаются к матери на морду, на спину…

Хлопотно с ними, но мать довольна. Ведет их к воде, словно утка утят. Повстречаться с этой семейкой очень опасно: мать-крокодил и на берегу атакует всякого зверя и человека. У воды разные выводки часто смешиваются, держатся подальше от взрослых крокодилов, прячутся в гуще трав и кустов и в норах, которые роют в крутых берегах.

Пока они еще малы, многие гибнут в когтях орланов, филинов и других крупных хищных птиц. Аисты марабу, ябиру, седлоклювы, абумаркубы и прочие голенастые обладатели мощных клювов, водяные черепахи, вараны, большеротые сомы, наконец, взрослые крокодилы общими усилиями уничтожают малышей своего племени так успешно, что до полной зрелости и возмужания доживают не более 2–5 процентов.

О разных аспектах этологии птиц уже говорилось. Здесь речь пойдет о некоторых странностях их поведения. Оно, бесспорно, наиболее сложно у двух далеко не родственных групп птиц — шалашников, или беседочниц, и сорных кур. Сложность их поведения, если так можно выразиться, в трудовых навыках, в грандиозных в сравнении с птицами постройках, смысл которых станет ясным из дальнейшего повествования.

Шалашники внешне ничем особенно не примечательны. Самцы иссиня-черные, похожи на свою родственницу сибирскую черную ворону, а самки желтовато-зеленые. Впрочем, разные виды шалашников окрашены неодинаково. Те, о которых я сказал, атласные беседочницы. Постройки их — небольшие, выложенные прутиками платформы. На расстоянии приблизительно полуметра в землю плотным частоколом воткнуты длинные палочки. Их верхние концы изогнуты навстречу друг другу, образуя над платформой как бы двускатную крышу. Шалаш ориентирован с севера на юг. Если повернуть его на 90 градусов, то птица снова перестроит его на свой лад.

Перед одним из входов в шалаш на земле раскиданы сотни всевозможных цветных безделушек: раковины, мертвые цикады, цветы, ягоды, грибы, камни, кости, птичьи перья, обрывки змеиных шкур и масса других странных вещей.

Восемнадцать видов шалашников обитает в Австралии, на Новой Гвинее и на ближайших островах. Почти все строят из веток разного рода шалаши, навесы или «башенки», иногда высотой до трех метров, вокруг молодого дерева. Сооружая их, трудятся несколько лет.

Два вида шалашников даже раскрашивают свои беседки краской собственного производства. Птица приносит откуда-то древесный уголь. «Жует» его, добавляя немного мякоти какого-нибудь плода, смешивает эту пасту со слюной — получается черная замазка. Ею беседочник обмазывает все внутренние стенки шалаша. Перед началом штукатурных работ приносит кусочек мягкой коры. Ею, как кистью, размазывает пасту по стенкам шалаша.

Многие шалашники раскрашивают свои постройки мякотью синих плодов. Если есть возможность, не стесняясь, воруют у прачек шарики синьки для белья! И вообще — это-то и странно! — предпочитают украшения синего цвета: осколки стекла, камни, перья, цветы. Птицы «с математической точностью выбирают те из них, которые окрашены в наиболее насыщенные тона». Синего, разумеется, цвета.

Почему именно синего? Многие исследователи задумывались над этим. И вопрос еще не решен. Возможно, полагают некоторые, синий цвет привлекает шалашников потому, что глаза их подруг, самок-беседочниц, ярко-синего цвета!

Когда в Австралии поселились европейцы, в сухих равнинах на юге континента, в кустарниках среди эвкалиптовых лесов на востоке, тут и там попадались им большие кучи листвы, присыпанные землей. Могильные, наверное, курганы — решили по привычке, принесенной с родины. Внушительные были бугры: иные пятиметровой высоты, а в окружности — до пятидесяти метров!