Томас Метцингер - Туннель Эго

А теперь представьте себе, что было бы, если бы всё вообще разрознилось? Существуют неврологические пациенты с травмированным мозгом, которые описывают «раздробленные миры», однако, даже в этих случаях, остаётся хоть какой-то мир — что-то, что хотя бы может быть понято, как раздробленное. В единой мультимодальной сцене Здесь и Сейчас, ситуация, как таковая, полностью растворяется, мы просто становимся пустыми. Мир более не видится нам. Некоторые новые идеи и гипотезы нейробиологии предлагают свои версии описания того, как работает это «связывание мира». Одна из них — гипотеза динамического ядра , 5которая постулирует высоко интегрированный и внутренне дифференцированный нейродинамический паттерн, который возвышается над постоянным фоновым шумом миллионов отстреливающих нейронов. Giulio Tononi, нейробиолог в University of Wisconsin-Madison и главный сторонник этой гипотезы, говорит о «функциональном кластере» нейронов, в то время, как я придумал концепцию каузальной плотности. 6

Основная идея проста: Глобальный нейронный коррелят сознания подобен острову, который вздымается над поверхностью моря. Было замечено, что широкий набор нейронных свойств лежит в основе сознания, как целого, поддерживая опытную модель мира во всей её тотальности в любой данный момент. Глобальный НКС (нейронный коррелят сознания — прим. перев.) имеет много уровней описания: Динамически, мы можем описать его, как когерентный островок тесных парных взаимоотношений причины и следствия, которые возникают из вод гораздо менее когерентного потока нейронной активности. Или же, мы можем привлечь нейровычислительную перспективу и рассматривать глобальный НКС в качестве результата обработки информации мозгом. Тогда окажется, что он функционирует как носитель информации. Начиная с этого места, он начинает казаться нам чем-то очень абстрактным; мы можем представить себе, как облако информации парит над нейробиологическим субстратом. «Граница» этого информационного облака — чисто функциональная, не физическая. Физически, это облако реализуется широко раскинутой сетью отстреливающих нейронов в голове. Как и в реальном облаке, состоящем из крошечных водяных капель, паттерн активации нейронов, который лежит в основе тотальности сознательного переживания, состоит из миллионов крошечных электрических разрядов и химических переходов в синапсах. Строго говоря, у него нет определенного месторасположения в мозгу, хотя он когерентен.

Но почему этот паттерн когерентен? Что держит все капельки, все эти микрособытия, вместе? Мы ещё не знаем, но есть некоторые признаки того, что объединённое целое возникает благодаря достоинствам точной временной структуры, которая характеризует сознательную активность мозга — ритмический танец нейронных разрядов и синхронных осцилляций. Вот почему граница этого целого является функциональной границей, очерчивающей остров сознания в океане из мириадов менее интегрированных и менее тесно спаренных нейронных микрособытий. Какой бы ни была информация, которая заключается в этом облаке отстреливающих нейронов, это сознательная информация. Что бы ни находилось в пределах границ этого облака («динамическое ядро»), оно является частью нашего внутреннего мира; что бы ни было снаружи, оно не является частью нашей субъективной действительности. Сознательное переживание, поэтому, может рассматриваться в качестве особого глобального свойства всей нейронной динамики вашего мозга в целом, в качестве особой формы обработки информации, основанной на глобально интегрированном формате данных. Мы также располагаем первыми математическими инструментами, которые позволяют нам описать каузальную сложность внутри динамического ядра сознания. Опустив технические детали, можно сказать, что они показывают нам, каким образом самоорганизация в нашем мозгу выдерживает оптимальное равновесие между интеграцией и сегрегацией, порождая чудесное богатство и разнообразие содержимого сознания и единство сознания в то же самое время.

Что всё это значит? Сознание вовсе не должно быть унифицированным состоянием глобальной синхронии (в таком состоянии, множество нервных клеток просто одновременно выстреливали бы). Мы обнаруживаем такое однообразие в бессознательных состояниях вроде глубокого сна или во время эпилептических припадков; здесь синхрония выметает всю внутреннюю сложность: Ситуация такая, как будто синхрония затмевает собой все цвета и формы, все объекты, составляющие наш мир. На самом деле, необходимой является широкомасштабная когерентность, которая охватывала бы множество участков мозга и гибко связывала бы множество различного содержимого в сознательную иерархию: буквы в страницу, страницы в книгу, руку, которая держит книгу, в вашу телесно воплощённую самость и самость, сидящую на стуле в комнате и понимающую слова. Нам необходимо единство сознания, которое внутренне дифференцированно настолько, насколько это только возможно. С другой стороны, максимальная дифференциация так же не является оптимальной, потому что, в таком случае, наш мир распался бы на несвязные части умственного содержимого и мы потеряли бы сознание. Трюк сознания заключается в том, чтобы достичь правильного компромисса между частями и целым. В любой произвольно выбранный момент времени, широкая нейронная сеть мозга достигает именно этого состояния; она напоминает облако, состоящее из единичных нервных клеток, рассеянных в пространстве, которые отстреливают в соответствии со сложными паттернами синхронной активности, которые, в свою очередь, могут быть встроены один в другой. Как и водяные капельки, которые формируют настоящие облака, некоторые элементы покидают агрегат, в то время, как другие присоединяются к нему. Сознание это широкомасштабный, унифицированный феномен, возникающий из мириадов физических микрособытий. По мере того, как достаточно высокая степень внутренней корреляции и каузальной парности делает возможным всплытие в вашем мозгу этого островка танцующих микро-событий, вы живёте в единственной действительности. Единый, унифицированный мир видится вам.