Array Антология - Монстры Лавкрафта (сборник)

В деревне началось торжество. По-прежнему не открывая глаз, создание слушало тонкий звонкий смех и радостные песни. Он чувствовал, будто ему в сердце вкручивался нож, и знал, что ничего не сможет сделать с этими людьми.

Ему хотелось спуститься в деревню. Хотелось быть с ними. Хотелось быть одним из них. Он и сам не знал, что был так мучительно одинок. «Мне все еще нужны люди, – уныло признался он себе. – Франкенштейн сделал из меня дурака. Я – чудовище, которое хочет иметь друзей. Я хочу быть среди людей. Я не должен быть так одинок».

Но тут вступил холодный разум: «Эти люди убьют тебя, если им представится такая возможность. Ты им не нужен. Они не хотят с тобой жить. Даже твой создатель отвернулся от тебя. Франкенштейн тебя проклял. Он сделал тебя таким, какой ты есть, и ты не можешь стать другим. Ты – чудовище. Мерзость в глазах людей…»

Франкенштейн умер.

Зато его творение все еще живет.

«Теперь у него нет надо мной власти. Я сам хозяин своей жизни».

Он поднялся на ноги и отправился в деревню, хотя крики в его душе так и не смолкали.

Ты так легко расстанешься со своей жизнью? Ты…

Я хочу жить с людьми. Хочу иметь друзей. Хочу того, что есть у других.

Словно медведь в своей лохматой накидке из обезьяньей шкуры, он вошел в деревню.

Если Виктор Франкенштейн сделал из него чудовище, то с мушкетоном он стал богом.

Люди, прибывшие в длинной лодке, по-видимому, вернулись домой после успешного налета. Все вещи были сложены в кучу приблизительно в центре деревни. Рядом с ними лежала кучка менее приятных трофеев – отрубленных голов, рук, ног и гениталий. Местные принялись пить из глиняных сосудов, а многие из них были уже пьяны.

Но когда создание вышло из тени, один из детей заметил его. Последовал тревожный крик. Женщины и дети разбежались в разные стороны. Мужчины ринулись вперед с копьями и мечами наготове.

Создание, едва началась суматоха, остановилось как вкопанное. Теперь он размахивал мушкетоном. Он поднял перед воинами кусок дерна размером со свою голову, а затем с огромным удовольствием наблюдал, как копья и мечи выскользнули из трясущихся рук людей.

– Мы будем друзьями, – сказал он и засмеялся с жутким восторгом. – О, Виктор, жаль, ты этого не видишь!

Его только что посетила вдохновенная мысль.

Не прожив и полутора лет во внешнем мире, лоскутный человек стал предводителем крупнейшей военной компании, которую когда-либо знал мир внутренний. Его оружие вкупе с демонической внешностью давало ему право занять место среди богов, поскольку варвары, жившие на берегах большого озера, были глубоко суеверными. Они не осмеливались навлечь на себя его гнев. Они забыли о своей мелкой вражде или, по крайней мере, не обращали на нее внимания, когда он захватывал деревню за деревней, производя впечатление на местных жителей и забирая их к себе на службу.

С тремя сотнями воинов за своей спиной он, наконец, оставил озеро и пошел по течению медленной извивающейся реки, пока не добрался до первых городов-государств. На грубом языке внутреннего мира это место называлось Карак. После примитивных деревень, построенных жителями озер, оно казалось великолепным. Из города были отправлены пятьсот человек, чтобы разобраться с дикарями, что кричали под стенами города. Создание разбило эту армию и вошло в город.

Затем пали Ипкс, Кертен, Сандтен и Макар, и только Брасандокар, крупнейший из городов-государств, держал оборону благодаря мощи своего флота.

Пойдя против этого города, создание взяло с собой не только толпу своих воинов, но и армии завоеванных им городов-государств, готовых к мести, – они долгое время находились под гнетом Брасандокара и теперь хотели его крови.

И во главе с существом они добились того, чего хотели. В сумерках с суши и с реки город атаковали две тысячи людей. Они карабкались на ворота и стены, сметали доки и пристани. Пламя осветило воздух, когда налетчики побежали по мощеным улицам. Вместе с созданием Франкенштейна они разоряли и грабили город.

Он остановил их только когда увидел женщину.

Ее звали Меган. Она была второй дочерью военного вождя Брасандокара. Создание прекратило заниматься мародерством, увидев ее в окне низкой башни, в сторону которой спешили захватчики. Он остановил грабежи, подошел к башне и спустил девушку вниз. Он не знал, зачем это сделал. Даже женщина, которую его проклятый создатель начал мастерить для него, помнил он, не тронула его так сильно. Меган стояла в окне башни, повернув голову в сторону и слушая, как внизу бушует битва.