Михаил Ланцов - Хмурый Император. Том 3. Западная война

— Как я уже сказал — на основе Германии будет создана Империя Запада. Вы перенесете столицу в Аахен [48] Аахен часто служил столицей франкских королей. В 807 году Карл Великий сделал его столицей своего государства — возрожденной Империи Запада. . И, при моей поддержке завоюете Францию. Забирая ее себе и восстанавливая таким образом Империю Запада в формате Карла Великого. Плюс-минус. Таким образом вы передадите мне славянские земли востока, а я вам помогу вернуть земли германцев на западе. Ведь франки, это германцы. Ну одичали, да и говорят теперь на каком-то непонятном языке. Подумаешь? Пожри лягушек с их и не так заквакаешь. Славяне вон, населяющие весь восток и север Германии тоже не на своем языке говорят. Они даже не в курсе, кто они. Но что это меняет? Германия забирает запад, Россия — восток. Да, вы ослабли. И я не уверен, что вы сможете забрать всю Францию целиком даже с моей поддержкой. Но и это поправимо. Всегда можно привлечь Испанию, которая не откажется откусить от Франции кусочек. После победы в Испано-американской войне и реформы вооруженных сил им нужен военный успех в Европе для начала борьбы за утраченные колонии в Латинской Америке. Так что, в любом случае, у Франции просто не будет шансов. Да и у англичан тоже…

Кайзер промолчал, задумчиво жуя губы.

— Какова будет ваша поддержка?

— Я немедленно освобождаю всех пленных. То есть, вся миллионная армия в Западной Пруссии возвращается в бой. Я начинаю поставки продовольствия, стратегического сырья и вооружений под беспроцентный кредит. Также вам будет передан в лизинг Российский Императорский флот для охраны побережья от англичан.

— А что будет с Австро-Венгрией?

— Карфаген должен быть разрушен, — пожав плечами, произнес Николай.

— Но почему? Франц-Иосиф ушел.

— Франц-Иосиф был лишь проводником антироссийской политики, которую из года в год, из столетия в столетие, вела Вена. Хуже австрийцев только англичане. И то, меня нередко терзают сомнения относительно того, кто же из них гаже. Англичане, конечно, те еще скоты, но столько боли исподтишка, сколько ее причинила нам Австрия, не смог сделать никто. Кроме того, Австро-Венгрия есть естественная помеха на пути воссоединения Империи Востока с ее историческими территориями.

— Хотите забрать проливы?

— Хочу.

— Вы ненасытны.

— А вы?

— Я тоже, — хохотнув, произнес Вильгельм.

— Вот видите.

Помолчали.

— Я могу вам чем-то помочь… в этой ситуации? — Спросил Кайзер.

— Нет. Это моя ошибка и мне за нее отвечать. Судя по всему, мне теперь придется перестраивать всю систему безопасности, дабы избегать в дальнейшем подобных эксцессов.

— Романовых становиться мало. Об этом много кто в Европе говорит. Вас это не пугает?

— Нет. Не пугает. Я ведь пытаюсь возродить Империю Востока. А значит и воспринимаю ее передовой опыт в таких делах.

— Передовой опыт? Она же погибла пять веков назад!

— А перед этим прожила больше тысячи лет, продержавшись в период ТАКИХ ураганов и бурь, что никто иной бы не выжил. В известной степени это было связано и с определенными нюансами ее политической системы. Не самой совершенной, но достаточно устойчивой.

— Как знаете, — пожал плечами Кайзер. — Ваша Империя — вам и решать. Но что будет, если перемрет вся ваша династия?

— Меня это мало волнует. Мне важнее, чтобы выжила Империя. Если для этого потребуется пустить под нож всех Романовых, включая того, который перед вами, значит так тому и быть. Это вполне приемлемая жертва.

— Ясно, — произнес Кайзер, посмотрев на своего собеседника совершенно диким взглядом…

Король Великобритании испуганно глянул на дверь, откуда слышались приближающиеся шаги. И нервно втянул плечи. Едва заметно скрипнула створка и в помещение вошел премьер-министр.

— Ваше Величество, — с порога произнес он, — дворец оцеплен. Мы задействовали лучшие подразделения лондонской полиции. Вы в полной безопасности. Ни одна мышь не прошмыгнет незамеченной.

— Вы уверены?

— Да.

— Эдуард тоже говорил, что уверен. Выяснили, что случилось?

— Только в общих чертах. Неизвестные проникли к нему в дом и перестреляли всю его семью с ним заодно. Пули от револьвера Уэбли, но никто не слышал звуков выстрела. В каждом трупе по одной пуле и добавлять не требовалось, что говорит о высоком мастерстве стрелявшего. Или стрелявших.

— Столько выстрелов и никто ничего не услышал?