Михаил Ланцов - Хмурый Император. Том 3. Западная война

И вот, когда до немцев осталось около полусотни шагов, те по свисткам унтеров начали выпрыгивать из своих укрытий. И идти в атаку. В штыковую атаку. Всей своей массой. Патронов-то у них было всего ничего. Стрелять нечем. Вот и ждали, когда противник подберется поближе.

Сюрпризом это не стало, так как применялось германской армией последние несколько дней повсеместно. И только первый раз позволило добиться хоть какого-то значимого успеха. Дальше сведения распространили по фронту, дойдя до командиров. Что позволило все подобные выходки своевременно парировать.

Поэтому, когда полк уже почти приблизился — все силы обеспечения изготовились. Затаили дыхание. И пехота начала медленно прощупывать врага, осторожно продвигаясь вперед. Ловя тот момент, когда немцы полезут из своих траншей. Вот тут-то их и встретил шквальный огонь «из всех стволов». Стреляло все. 87-мм легкие гаубицы и 90-мм минометы закидывали свои «подарки» чуть дальше — за линию траншей, чтобы своих не задеть и выскакивающим по спине осколками бить. Остальные били в лоб. Все остальные. Даже рядовые бойцы колотили из своих карабинов Браунинга с ураганной скоростью.

Раз.

И шквальный порыв «смертельного ветра» смахнул «ударом доски наотмашь» вывалившую толпу немцев обратно в траншею. Чудовищная, просто запредельная для эпохи плотность огня оказалась непреодолима для живых тел. Брызги крови. Разлетающиеся фрагменты тел, отстреленные пулями или отбитые осколками. И трупы, буквально сыплющиеся вповалку, словно свежескошенная трава.

Легкая пауза.

Коллективное вооружение перестало стрелять. И пехота возобновила свое наступление. Только уже по-другому.

От каждого отделения вперед ползло по паре бойцов с гранатами на изготовку. Остальные же их прикрывали, стреляя в каждого противника, что высовывал свою голову из-за бруствера.

Вот до противника осталось примерно двадцать или даже пятнадцать шагов. Рывок кольца. Бросок гранаты. И вжатие в грунт. Всем телом. Так, словно от этого зависит твоя жизнь… ну… она от этого в известной степени и зависела…

Взрыв.

Еще граната.

Еще взрыв.

Еще.

Еще.

И рывок пехотных отделений, которые подорвавшись побежали вперед на пределе своих скоростных возможностей. Оставив в тылу только пулеметчиков. Вот они влетают на бруствер и начинают стрелять. Оглушенные и деморализованные от взрывов гранат немецкие солдаты просто не в состоянии сопротивляться. А опыт, полученный их коллегам в Русско-Японскую, так и остался неусвоенным. Ведь пленные остались в России… строить железные дороги и копать каналы в строительных армиях на крупные сроки в двадцать — двадцать пять лет. Рассказать о тактике и практике боевых приемов русских было просто некому. Поэтому Германия что-то смогла узнать только понаслышке. Из-за чего и не готовилась к подобным приемам.

Добили бедолаг.

Спрыгнули в траншеи.

Глядь. А вот и немцы бегут контратаковать со второй линии.

Но тут снова заработали полковые виды коллективного оружия, и атака захлебнулась, так и не дойдя до штыковой. После чего началась новая фаза боя. Обед. Точнее отдых и обед. Нельзя же постоянно находится в нервном напряжении.

Часть бойцов вытаскивала из траншей тела убитых противников. Остальные отдыхали и приводили себя в порядок. Осматривали оружие, если надо чистя. Наполняли расстрелянные магазины патронами. Да и вообще — обихаживали как могли, восстанавливая боеспособность. А чуть погодя от полевых кухонь прибежали курьеры с термосами. С горячим питанием. Что им из-за войны желудок себе портить? Нет. Никуда это не годиться. Тем более, что нужды в том и нет никакой. Вот покушают, передохнут и можно будет где-нибудь после обеда повторить. Тем более, что раненых, которые волей-неволей все равно образуются, нужно обиходить. Своевременно обиходить, притом должным образом, а не заваливая все проходы полевых лазаретов.

Странный немного подход, согласитесь. Он проистекал из-за качественных изменений в вооруженных силах России. Император сделал ставку не на беднейшие слои общества, а на тех, кому есть что терять. На тех, кому есть ради чего сражаться, точно также, как поступали в Античности и Средние века. Не все и не всегда, но не суть.

Беднота на войне при всей своей дешевизне крайне ненадежна. Ради чего им сражаться? Ради чего жизнью рисковать? Ради эфемерной Родины? А что она им дала? Возможность нищенствовать? Великий дар, нечего сказать. Вот и оставалось Николаю, либо очень плотно заниматься пропагандой и промывкой мозгов толпе, либо находить механизмы привлечения в армию более мотивированных людей. Кроме того, у ведения войны бедняками был еще один очень неприятный недостаток. Это ведь куча нищих людей с оружием. И жизнь их дерьмо. Тут даже невооруженным взглядом видно, что сочетание не самое удачное. Сами-то по себе ребята они может и хорошие, но очень уж легко поддающиеся обещаниям да посулам всякого рода молочных рек и кисельных берегов.