Письма Чехова 1891-1897

Среди петербургской литературной братии только и разговоров, что о нечистоте моих побуждений. Сейчас получил приятное известие, что я женюсь на богатой Сибиряковой. Вообще много хороших известий я получаю.

Каждую ночь просыпаюсь в читаю "Войну и мир". Читаешь с таким любопытством и с таким наивным удивлением, как будто раньше не читал. Замечательно хорошо. Только не люблю тех мест, где Наполеон. Как Наполеон, так сейчас и натяжки, и всякие фокусы, чтобы доказать, что он глупее, чем был на самом деле. Все, что делают и говорят Пьер, князь Андрей или совершенно ничтожный Николай Ростов, - все это хорошо, умно, естественно и трогательно; все же, что думает и делает Наполеон, - это не естественно, не умно, надуто и ничтожно по значению. Когда я буду жить в провинции (о чем я мечтаю теперь день и ночь), то буду медициной заниматься и романы читать.

В Петербург я не приеду.

Если б я был около князя Андрея, то я бы его вылечил. Странно читать, что рана князя, богатого человека, проводившего дни и ночи с доктором, пользовавшегося уходом Наташи и Сони, издавала трупный запах. Какая паршивая была тогда медицина! Толстой, пока писал свой толстый роман, невольно должен был пропитаться насквозь ненавистью к медицине.

Будьте здоровы. Тетка умерла.

Ваш А. Чехов.

25 октября 1891 г. Москва.

25 октябрь.

Я говорил Суворину, когда виделся с ним в Москве, и сегодня говорил с его сыном, который теперь в Москве, но они мне ничего не сказали определенного, оттого, вероятно, что сам я говорил очень неопределенно. Вы не сообщили мне цифр; сколько будет стоить издание, каков будет первый взнос, на какое время рассрочка и проч.? Поневоле я говорил одни только общие места, и поневоле мне отвечали "гм". И когда я говорил, для меня ясно было, что в таких коммерческих делах, как рассрочка, печатание и проч., мой голос перед Сувориным не имеет никакого авторитета. Вы спрашиваете: зависит ли от Неупокоева дать или не дать рассрочку? Честное слово, не знаю. Если бы я жил в Петербурге, то охотно бы занялся разъяснением этих вопросов, но на расстоянии, уверяю Вас, я так же силен и бессилен, как и Вы. Будьте бойким, развязным и игривым молодым человеком, не тратьте времени на выжидания, на вопросы и обратитесь в типографию самолично. Это вернейший и кратчайший путь. Я же наверное могу пообещать Вам только одно: с удовольствием прочту Вашу книгу. Я рассчитывал быть в Петербурге в ноябре - тогда бы я мог сделать что-нибудь, но планы мои изменились, и я решил сидеть в Москве до декабря.

"Сборник" издают "Русские ведомости". Издание обещает быть солидным и симпатичным, и редакция оной газеты не щадит средств, чтобы сделать его таковым. Материал для "Сборника" принимает Дмитрий Николаевич Анучин: Девичье поле, д. Морозовой.

Где те голубоглазые нимфы, о которых Вы писали мне летом? Женились бы, право. А то доживете до моих лет, поздно будет.

В Москве скучно. Нервы и нервы…

Ваш А. Чехов.

28 октября 1891 г. Москва.

Сейчас Иван принес мне план школы, о котором Вы говорили ему. Так как в этом плане цифра погоняет цифрой, и Вам будет скучно и грустно читать его, то я, посоветовавшись с Иваном, решил: привезти план в Петербург и показать Вам его с подробными комментариями.

Сейчас послал большое письмо.

Ваш А. Чехов. На обороте:

Петербург,

Алексею Сергеевичу Суворину.

Мл. Итальянская, в "Новом времени".

30 октября 1891 г. Москва.

30 окт.

Я не сплю, а бодрствую; и если издание "Дуэли" не поспеет, то виноват буду не я, а судьба. Корректуру первого листа, исправленную и подписанную, я отдал Алексею Алексеевичу для скорейшей передачи Неупокоеву. Ему же была передана просьба поспешить высылкою корректуры. Кто же спит? Чего Вы ругаетесь?

Жду Вас в Москву. Повесть для "Сев вестн " готова.

Вчера хоронили Пальмина. Скучно хоронить.

Будьте здоровы.

А. Чехов.

7 ноября 1891 г. Москва.

7 ноябрь.

Я Вам ужасно завидую, милый Александр Иванович. У Вас тепло, а у нас черт знает что: пронизывает насквозь холодный сухой ветер и летают в воздухе облака мелкого снега. У меня кашель, насморк, голова болит, ломит спину; принял касторки и сижу теперь в "Слав базаре" у Суворина, у которого тоже инфлуэнца. Я заразился от него.

Десять рублей получил.

Отъезд в Нижний я отложил до 1-го декабря, когда будет санный путь и когда я буду здоров.