Георгий Эфрон - Дневники

Если рассмотреть всю мою предшествующую жизнь в Ташкенте вплоть до сегодняшнего решающего поворотного момента, то можно будет сказать, что мне жилось скучно, одиноко, неуютно. Одна настоящая отрада была - утоление голода. Все к этому шло, все почти помыслы были направлены на удовлетворение примитивных потребностей тела. За это время я окончил (пока что еще не формально, но фактически) десятилетку - приобрел среднее образование. За эти полтора года ташкентской жизни я много прочел; некоторые книги останутся в памяти: "Успех" Фейхтвангера,

"Подросток" и "Бесы" Достоевского, "Падение Парижа" и "Трест Д.Е." Эренбурга, "О тех, кто предал Францию", "Приятели" Жюля Ромэна, "Поднятая целина" Шолохова, "Мать" Карела Чапека и пр. Я ни о чем не жалею: за эти полтора года я много увидел, много перестрадал и перечувствовал, и если в данное время я морально довольно-таки бессилен, если меня по-прежнему ничто особенно сильно не увлекает, если материально я нахожусь в весьма незавидном положении, - то все же та сумма впечатлений, которая мною приобретена в Ташкенте, а также все мои ташкентские чувства и переживания, все это когда-нибудь сложится в полезную для меня величину - и в смысле житейского опыта, и в смысле богатейшего материала для того романа, который я хочу написать и который, несомненно, будет когда-нибудь мною написан. А пока что надо сказать вместе с В.Берестовым: "А мы пройдем, хоть путь наш труден, терпя, страдая и борясь, сквозь серый дождь тоскливых буден, сквозь голод, холод, скорбь и грязь".

Дневник N 16 9 июня 1943 года

Георгий Эфрон Вчера утром ничего в моей судьбе не определилось. Никакого решения по моему поводу не было принято; мне отдали все мои документы и дали повестку на понедельник 14го числа, в 7 часов вечера. Кажется, тогда мне определенно скажут, что именно меня ждет. Собственно говоря, в эти 6 дней (считая вчерашний) я бы мог сдавать экзамены, но я рассуждаю так: если меня действительно призовут - а это произойдет скорее всего (или в военное училище, или на завод), то я получу соответствующую справку, по которой мне выдадут аттестат. Если же все окончится, как 2го февраля, т.е. если меня опять никуда не заберут, то я и с 9ю классами могу поступить в Учительский институт, а мощный блат нашего преподавателя литературы протолкнет меня и в Педагогический институт (я вчера с ним говорил, и он сказал, что он сделает все возможное; он ко мне прекрасно относится и действительно все, что нужно, сделает). Итак, я решил экзаменов не сдавать и ждать военкоматских решений. Хоть отдохну за эти 5 дней, и не будет преследовать призрак какой-нибудь там физики или химии; ну их к ляду. Вчера утром пришла молочница rйclamer ses 240 roubles1, соседке я должен 100 р., Горскому - 70 р.

En tout et pour tout 410 roubles. Du joli!2 А в кармане - ни гроша и еще меньше желания платить все эти… громоздкие суммы, тем более, что на ordre du jour3 - мыло, ватник и, тем более, жратва. Вчера, например, с утра до 10 часов вечера я съел тарелку супа в столовой и два пирожка - и все! Вечером был у Горского; счастье, что угостил вкусной ухой с рисом и кашей с зеленым луком. Какие мои финансовые надежды? Надежды следующие: 300 Мулиных рублей; но когда они придут?

Надежда на масло или сыр в гастрономе и на рыбу или мясо в детмаге (все это - для ликвидации, конечно). Сегодня придется продать Монтэня. Вчера отправил письмо Але. Вчера сообщение о налете 100 немецких самолетов на Горький (в ночь с 5 на 6 и с 6 на 7); причинен материальный ущерб, есть жертвы. Мне почему-то кажется, что они обязательно налетят на Москву. Открылась баня; необходимо пойти, но нет мыла. Опять-таки, du joli4! Мой роман пишется, хотя и довольно медленно.

Столовая не переехала; и на том спасибо. Э-эх, деньги-деньги! Как вы мучаете!

Бахтамов тоже продал хлебную карточку, чтобы помочь сестрам, пробирающимся из Уфы в Москву. Молодец, помогает своей семье. Хотел продать плитку, т.к. никогда почти ею не пользуюсь, но она нужна соседке, и она, конечно, заартачится. Н-да, положеньице - неважнец. Прямо-таки неважнец. Бахтамов - симпатичный человек, но на его примере увидел я, что еще много людей, плохо разбирающихся в событиях: он все твердит, что слишком долго возятся с открытием 2го фронта в Европе и что слишком долго его обещают. К счастью, у нас в правительстве поняли нелепость подобных рассуждений и пошли на полный союз с Англией и США. Недоверие и шовинизм очень мешают всем благим объединяющим усилиям и начинаниям как в СССР, так и у союзников. Не то чтобы я верил в особую прочность объединения "свободолюбивых народов"; но на данном этапе военного пути, и вообще во время войны это объединение, этот союз крайне необходимы для победы и особенно насущны для СССР после заключения мира, учитывая колоссальную разруху промышленности и сельского хозяйства освобожденных районов, учитывая недостаток продовольствия и оборудования, учитывая, одним словом, то обстоятельство, что без усиленной помощи со стороны союзников мы будем не в состоянии достаточно быстро, полно и эффективно восстановить свое хозяйство. И наш союз с Западом будет длиться до тех пор, пока мы не почувствуем себя достаточно сильными, чтобы вновь идти самостоятельным экономическим и политическим путем. Так, по крайней мере, мне кажется. А в общем - "и скучно, и грустно, и некому руку подать". И не знаю, будет ли удачен (удачен - значит счастлив в отношении еды) этот день. Все-таки, как ни говорите, но сытым быть - весьма великое дело. По крайней мере, я рад этой пятидневной передышке, этому пятидневному отдыху. Между прочим, мне почему-то кажется, что Второй фронт будет открыт на протяжении ближайших двух-трех недель.