Георгий Эфрон - Дневники

Интересно будет узнать подробности этого "похода" в Болшево. Муля вчера говорил о какой-то комнате на Никитском бульваре, но я не верю, что мы сможем ее достать - слишком было бы хорошо: центр, 20 м комната и т.п. Но возможно, что он (Муля) сможет ее выторговать, хотя я все-таки не верю в это счастие. В школе - ничего нового (немножко протаскали меня за чертыхание). Сегодня завтракаю и обедаю в Доме отдыха.

Дневник N 3 26 апреля 1940 года

Георгий Эфрон Мать была в НКВД, где видала Иришу и Митьку. Завтра мать едет в Москву вносить передачу Але и папе, а 28го, вместе с представителями НКВД, Иришей и Митькой поедет в Болшево, чтобы отделить наши вещи от вещей незаконно вселившихся (так же сделает и Ириша) и сложить их в кладовку. Очевидно, мать заберет часть книг и посуду. Говорят, в Болшеве был здоровый скандал между вселившимися, которые сорвали печати НКВД, и представителями этого учреждения. Так что неудивительно, что мать, Ириша и Митька поедут с НКВД, который их поддержит. Вчера гулял с Зелинским, Ермиловым и Наталией Чхеидзе. Все удивлялись и восторгались успехами в любви туркмена Султаниазова, который живет в Доме отдыха. Вчера я завтракал и обедал в Доме, а так же буду делать завтра и послезавтра (28го мать увидится с Пастернаком. 30го, 1го и 2го - выходные дни). Еще не знаю, что буду делать. Все-таки думаю поехать в Москву. Вполне согласен с Наталией Чхеидзе, что гулять в Москве в сто раз лучше, чем в Голицыне. Встретил "ту" болгарку - она как-то постарела.

Дневник N 3 29 апреля 1940 года

Георгий Эфрон Вчера, 28го, мать была в Болшеве, с Митькой и двумя представителями НКВД.

Очередная - очень приятная - новость (sic): повесился поселившийся на "нашу" дачу начальник милиции. И не повесился, а удавился. Привязал ремень к кровати, в петлю просунул голову и шею, уперся ногами в кровать - и удавился. Хорошенькая дача, нечего сказать! И до нас там был арестован какой-то вредитель, потом вселились семьи Эфрон и Львовы, и всех, кроме двух лиц, арестовали, потом поселились судья и начальник милиции, который скоро удавился. Мать привезла французские книги, сваленные судьей на террасе. Я рад, что она хоть это спасла. 3го мая мать опять поедет в Болшево, вместе с НКВД и Митькой. Завтра я поеду в Москву, где повидаюсь с Митькой, так как мать после того, как его видела, не очень этому противится. В Москве думаю пойти в парикмахерскую - я в этом нуждаюсь. Я не знаю, проведу ли я все дни (30 - 1 - 2) в Москве - это зависит от матери, как она со мной по этому поводу условится. Я думаю сходить в кино (в театре места на праздники найти трудно, а других развлечений, в сущности, нет).

Я рад, что у меня три свободных дня: постараюсь их провести как можно лучше. Я думаю не звонить к Левидовым - чорт с ними. И я так долго не виделся с Майей, что вряд ли это мне что-либо принесет. И вообще, при таком редком общении вряд ли сможет выйти что-нибудь толковое (на мой взгляд). Я рад, что повидаю Митьку, - как бы он ни был "опасен" (в смысле общения с последним звеном семьи, которая, может быть, оклеветала отца и сестру) - мне с ним весело и интересно. Жалко только, что денег мало: у мамы сейчас туго в этом смысле - потому что с деньгами как-то приятнее ехать в Москву. Я хочу возможно лучше провести праздники и, хотя имею об этом "проведении" весьма туманное представление, надеюсь тем не менее, что мое желание осуществится. Я здорово рад, что мама спасла лучшие наши французские книжки - это значительная часть моего духовного богатства. Как буду проводить Первое мая, еще не знаю - буду ли в Москве на параде, и с кем и как, тоже не знаю. В общем, пока все в порядке. Мать уехала опять в Москву по делам; сегодня вечером или завтра утром я с ней сговорюсь насчет моего проведения праздников.

Дневник N 4 2 мая 1940 года

Георгий Эфрон Вчера и 30го был в Москве. Виделся с Митькой; мать и Муля об этом ничего не знают. Я долго с ним гулял (30го), и вместе мы зашли в Библиотеку иностранных языков - читали там американские кинематографические журналы. Я туда непременно запишусь, когда переведут в 8й класс. Митька 17го уезжает в Башкирию - в санаторию. Он тот же самый - такой же попрошайка, как и раньше. Но в общем он симпатичный. Вечером был у Левидовых - было хорошо, но мне там нечего делать и, главное, не о чем говорить с Майей. Почитал у них книжки, посидел, выпил чаю и ушел от них довольно поздно. Тетка хотела меня устроить на концерт, но не было билета, кому-то нужно было передать записку, и я не пошел. Стоял на Никитской площади и слушал музыку из громкоговорителей, потом прошелся по Тверскому бульвару до Пушкинской площади. Было очень много веселого народа, было такое впечатление, что все радовались. Потом пошел ночевать к Лиле. 1го Мая был на демонстрации с Мулей, видел танки и самолеты, слышал речь Ворошилова. Масса народу. Действительно, 1го Мая - это народный праздник. Дома были пусты, и все вывалили на улицы. Это был настоящий праздник. Меня поразило количество хорошо одетых людей. Видел много красивых женщин. Познакомился с братом Мули - Сашкой.