Михаил Серегин - Разговорчики в строю

Юра вернулся к себе в комнату, которую делил с таким же пиджаком, как и он, но тот сегодня был в наряде. Опять разложил на столе почти полмиллиона долларов и разглядывал эти монетки.

«Да, - думал пьяненький лейтенант, - надо ж пацанам что-то. Это ж получается, он сейчас должен взять монетку из своей доли, вернуться туда к бармену и купить на нее три литра пива. А может, обычными деньгами заплатить?» - спохватился Юра и стал шарить по карманам.

Кой-какие копейки нашлись. Но из комнаты из своей он выйти не успел - к нему ввалились комбат, Шпындрюк и одноглазый.

- Вот он, вот он! - воскликнул дворник, которого в свое время обыграли Валетов и компания.

И тут глаза Шпындрюка жадно засверкали, потому как он увидел на столе разложенные монетки.

- Ах, это вы все нашли! Вы! - Он сгребал деньги.

Юра набросился на него:

- Это мое!

Комбат схватил лейтенанта за шиворот и пихнул его на кровать.

- Не рыпайся! Не твоего ума дело, - зашипел Стойлохряков. - Будешь молчать, спокойно дослужишь.

- А мне мою долю! - требовал одноглазый.

Шпындрюк, заграбастав все деньги в карман, повернулся к дворнику:

- Ты на меня работаешь, понял? Если у тебя есть какие-то претензии, то мы можем сыграть в карты на твой оставшийся видящим глаз, - предложил глава администрации. - Если проигрываю я - выбиваем твой глаз, если проигрываешь ты - опять выбиваем твой глаз. Ты согласен?

Мужик тут же забыл обо всех своих требованиях, поклонился чуть ли не в пояс и исчез из офицерского общежития.

Лейтенант снова поднялся на ноги и стал предъявлять претензии по поводу двадцати пяти процентов. Шпындрюк похлопал его по щеке:

- Смотри, полковник, как твои молодые офицеры напиваются здесь, а потом у нас изнасилований полно, грабежей в поселке. Это все почему? Потому что служивые не умеют себя в руках держать. Лейтенант, все, что найдено в моей земле, принадлежит мне. Иначе быть просто не может. В этом поселке государство, - Шпындрюк приблизился к лейтенанту вплотную, - это я.

- Тоже мне Людовик, - не выдержал Мудрецкий, но, поглядев в глаза комбату, номер Людовика называть не стал.

Властные мужи ушли, оставив лейтенанта одного с разбитым корытом. Погоревав немного, Юра завалился спать и честно продрых до утра.

Когда Простаков узнал, что их таким наглым образом обокрали, и не кто-нибудь, а сам комбат, он взвыл. Но так как дело происходило на улице, прямо перед выходом из казармы, Валетов поспешил ударить здорового кулаком в солнечное сплетение, и тот затих. Мудрецкий не скрывал собственной досады, но что они могли предпринять?

- Любой ваш ответ на это хамство будет сплошной уголовщиной, - сразу же определил Мудрецкий. - Мы ничего не в состоянии сделать. Придется забыть.

Валетов шептал:

- Но нас же просто ограбили, как же так! Мы что же, и сделать ничего не сможем?

Утречком Шпындрюк, прихватив с собой супругу, засобирался в город.

- Почему мы так рано? - раздраженно верещала она, когда маленький толстячок тащил ее к машине.

- Потому что в восемь мы должны быть в Самаре, в двенадцать - в Москве. Ты понимаешь?

- А почему так срочно?

- Потому, - огрызался сонный и непонятно чем возбужденный муженек. - Едем, едем!

Они сели в «Волгу» и помчались из Чернодырья в самарский аэропорт.

- Ты мог бы потише! - переживала она, потому как «Волга» неслась с неприлично высокой скоростью. Обычно ее муж так не ездил.

- Время дорого. Время - деньги, - шептал Шпындрюк. - Мы успеем, должны успеть.

Он пронесся по очередному виражу и вышел на прямую. И тут из леса поперек дороги выехала «БМП» и перегородила всю трассу. Ничего не оставалось делать, как остановиться. Тем более что дуло крупнокалиберного пулемета повернулось в сторону машины Шпындрюка.

Солдаты в масках и с автоматами подошли к машине.

- Вы что? - возмущался Шпындрюк, когда его огромный пехотинец вытаскивал из авто. - Да я глава района!

На его визг и вопли супруги никто не обращал внимания. Машина подверглась тщательному обыску, и вскоре в багажнике под запаской коротышка в камуфляже обнаружил небольшой мешочек с монетами. После этого здоровый потребовал ключи от машины и выбросил их далеко в снег.

Потом эти «бандиты» в форме обыскали Шпындрюка и его жену, отобрали все деньги и документы и, не произнося ни единого слова, попрыгали в «БМП» и скрылись.

Шпындрюк стоял посреди трассы весь выпотрошенный, не в силах вымолвить ни единого слова. Его жена билась в истерике, сидя в салоне «Волги», и порой сквозь слезы и выкрики муж слышал такие слова, которым мог бы позавидовать и колхозный бригадир.