Михаил Серегин - Разговорчики в строю

Валетов натянул штаны и поправил фуфайку:

- Какие ж вы сволочи!

- Мы не сволочи, мы благоразумные жители, и под выстрелы мы не полезем. - Витя поежился.

- Как же ты с ней семь лет жил, с этой сумасшедшей? - причитала Света.

- Ниче, нормально, - заверил Виктор. - Всяко было, но до стрельбы еще не добирались. А чего она хочет-то от меня?

- Ну чего, - Фрол почесал головенцию, - да так, тебя кастрировать, а у нее - все позашивать, чтобы больше не трахалась.

- Да как ты смеешь так выражаться?! - воскликнула Света, вскакивая и машинально распахивая халат.

- Хорошие титьки, - похвалил Фрол. - Ну так, может, вы все-таки в баню-то пройдете, а то ведь она всех там порешит.

- Да? Чтоб оставить там все свое хозяйство? Вот иди, парень, в милицию. Пусть милиция разбирается. - Витя не собирался идти на операцию.

- Да вся милиция в заложниках! - не выдержал Фрол. - Вы че, тупые?! Вы туда только придите, а мы там как-нибудь все потом справимся, пока она там тебя кастрировать будет.

- Экий ты умный, ты, наверное, университет закончил, - проверяя рукой, на месте ли его хозяйство, спросил Виктор.

- Нет, только полкурса осилил в пединституте.

- Все равно видать - человек с высшим образованием, - присоединилась Света. - Только ты, парень, не на тех напал, не пойдем мы никуда. Пусть она там хоть всех перестреляет.

- Да вы что! Вот десять минут осталось! Через десять минут она первого заложника убьет.

- Ничего не знаю, - Поликарпов развел руки в стороны, - не моего это ума дело. Я от нее ушел. Что она там требует, это меня не касается.

- Да как же не касается, - спорил Фрол. - Ведь она тебя кастрировать хочет, понимаешь, вот тебя именно, а не Шпындрюка там и не моих товарищей. Вот тебя.

Света поцеловала своего любимого в щеку:

- Вы так, молодой человек, об этом говорите, будто она у моего любимого хочет прыщичек выдавить.

Виктор посмотрел в окно.

- Нет, бабы - дуры, это определенно!

- Да, я с этим согласен, - заулыбался Фрол. - Так бери ее и идите скорее в баню.

- Вот, видел? - Поликарпов скрутил шиш. - Никуда я отсюда не пойду. А если она всех этих толстожопых перестреляет, так от этого району только легче. Мы новых выберем и назначим, и все дела. Подумаешь, сколько там народу-то?

- Да ну… человек десять, - задумался Фрол. - А еще два солдата, сослуживцы мои. И че же, она всех порешит, а вы тут сидеть будете?

- Знаешь, дорогой товарищ, мне мое добро дороже, чем какие-то десять человек, - проинформировал гонца Виктор.

- Правильно-правильно, - поддержала его Света, - никуда не пойдем. Это еще что такое: одному отрезать, у другой зашить? Это у нее надо все позашивать да поотрезать!

- Ладно, суки, - прошептал Фрол зло и, не дожидаясь того, что ему ответит дядя Витя, вышел во двор. - Недолго, недолго вам сидеть в этой избушке.

Валетов схватил руки в ноги и побежал на Ильич-стрит. Он не чуял под собой ног, когда преодолевал снежные заносы и бежал в валенках по узеньким тропинкам. Времени на то, чтобы спасти заложников, у него почти не оставалось. Неужели эта пьяная баба на самом деле начнет палить?

Выбежав на главную улицу поселка, он огляделся по сторонам и - вот они! Вот эти трое его спасителей! Валетов добавил газу и вскоре уже кричал в спину уходящему от него военному патрулю:

- Эй, козлы, стоять!

Товарищ дембель Кодакоев, вышедший на прогулку в качестве старшего патруля, вначале подумал, что он ослышался, затем обернулся и, когда увидел Валетова, решил просто-напросто устроить сегодня мелкому прекрасную ночь, несмотря на то что он уже как бы черпак. Затем подумал о его дружке, младшем сержанте Простакове, и оставил мысли о сладкой мести. К тому же что это такое с Фролом? Вот он приближается к ним весь измазанный, растрепанный, и главное - взволнован-то, взволнован-то как! Солдату, уже прослужившему почти год, нельзя быть по службе взволнованным. Если же такое происходит, значит, что-то случилось.

Вместе с Кодакоевым в патруле томились Забота и Макс Авдотьев. Забота, разглядывая испачканную в угле подменку на Валетове, не скрывал улыбы и поспешил спросить Фрола о том, где он так издрязгался.

Тем временем, пока Фрол пересказывал своим же пацанам суть случившегося, в бане продолжала свирепствовать обиженная Маша.

Как только Поликарпова выстрелила в первый раз, буфетчица, вот так как в чем и была, так и метнулась на улицу. В бане телефона не было, и ей пришлось бежать до ближайшего магазина, где ей, бедной и перепуганной, позволили позвонить в милицию.