Михаил Серегин - ДМБ - Дембельский аккорд

Комендант обернулся - на крыльце стоял лейтенант Мудрецкий собственной персоной. Вид у вождя варваров был соответствующий. По серо-зеленой химзащите расползлись полосы боевой раскраски самых разных цветов - от ярко-алого до ядовито-желтого. Скальпом поверженного врага из сумки свешивалась черная резина противогаза, засунутого туда наспех и совсем недавно - багровая физиономия лейтенанта служила вполне убедительным доказательством. В довершение всего в страшной боевой перчатке была зажата белая банка приблизительно литрового объема. Впрочем, приглядевшись, старлей понял, что отхлебывать из этой банки не получится - сверху она была наглухо закрыта и вдобавок чем-то замазана. Только торчало несколько цветных проводков. Во второй перчатке Мудрецкий держал кисточку с явными следами красной краски.

- Не помню, кто сказал, - сознался в литературном невежестве старлей. - Но в школе учили.

- В шко-оле… - задумчиво протянул Юрий. - Да, в школе меня много чему научили… Некрасов это. Николай, если не ошибаюсь, Алексеевич. Кого там расстреляли, кстати?

- Похоже, Воху. Только не до смерти. - Комендант покосился на сибиряка, все еще отслеживавшего стволом перемещения второго незваного гостя. - Машина его была, точно. С флажком на дверце.

- Это жаль, - качнул головой вождь химиков и рявкнул: - Простаков! Три наряда вне очереди!

- За что, товарищ лейтенант? - обиженно отозвался Леха. - Все по уставу, Валет и предупредительный дал… Вроде бы… И даже ракету красную, как вы и говорили!

- Я тебе не за это, я за то, что не попал! Растратчик, блин, казенного имущества!

- Так я же не насмерть, я же по машине! Чтобы задержать! - Ствол автомата разочарованно опустился. - И все равно патроны не наши, чего их жалеть-то!

- Черт с тобой, живи! Два наряда за то, что посторонние на территории! Не мог наружу выбросить?

- Дык… товарищ лейтенант… свои же! - Простаков совсем пригорюнился. - А вдруг чего - не за забором же их оставлять!

- Один наряд - за пререкания с командиром… Где там этот недостреленный? Пускай сюда идет!

- Встать! Бегом! - передал распоряжение за забор Леха и махнул автоматом. - Бегом! Еще быстрее! Прыжками, блин! Че, салабон, ни разу в армии не служил?! Командир зовет!

Через минуту запыхавшийся и краснокожий мэр присоединился к вчерашним собутыльникам. На переговоры он надел новенькие брюки, белую рубашку и какой-то немыслимо фирменный галстук… Это можно было понять даже по живописным ошметкам. В общем, для ползанья по грязи и кустам наряд был самый неподходящий.

- Так, лейтенант, ты меня достал! И твои солдаты меня достали, понял, нет?! - Ярость Вохи измерить было невозможно, но вполне можно было понять. - Ты попал! И твои солдаты попали! Ты не в Шиханы, ты в Сибирь поедешь! Все поедете! Понял, нет?

- Попали? Где, куда, в кого? Вроде не видно… - Мудрецкий самым внимательным образом осмотрел жертву обстрела, даже принюхался. - Не, крови не видно. На штанах пятно мокрое, но оно даже не того цвета. Или у тебя кровь желтая, дорогой?

- В Сибирь!.. В Сибирь!.. Вы попали, да! Все в Сибирь поедете! - Мэр захрипел и выпучил глаза. - Все! Сегодня же, клянусь!

- Слышь, Простаков! - Юрий снова повернулся к воротам. - Местная администрация тебя за стрельбу хвалит - говорит, так попал, что прямо сегодня домой поедешь. Прямо-таки клянется. Нас на пельмени пригласишь?

- А то, товарищ лейтенант! Еще спрашиваете! - довольно прогудел Леха. - Вот все и приезжайте, на охоту сходим, тайгу нашу покажу! Вы… это… скажите, пусть не серчает слишком. Я и его приглашаю, раз такое дело!

- Ну как, Воха, поехали с нами? - Лейтенант хмыкнул. - Тоже мне, придумал - русских людей любимой Родиной пугать! Благодари своего Аллаха, что Простаков у меня снайпер - со всего, чего хочешь, белке в глаз попадет. Не то было бы завтра сообщение по ти-ви: федералы по ошибке пристрелили главу одного из сел Шелковского района, ведется следствие… Кстати, товарищ старший лейтенант, машину-то расстреляли из вашего «бэтээра», у нас во взводе и «владимировых»-то нету… И что у вас тут за разборки, чего не поделили - ну никак не пойму! Ладно, я человек в этих краях новый и временный, мне эти ваши дела хоть до фени, хоть до лампочки. Ну, чего приехали-то? У меня дела, понимаете ли. - Мудрецкий подкинул на резиновой ладони банку. На белом пластике краснела наспех выведенная надпись «ок. снар.». Чуть выше был изображен странный символ - короткая полоска с точкой над центром. - Причем такие дела, что, кроме меня, никто не сделает.