Галина Романова - Лицензия на happy end

Посидев, подумав, выпив и поужинав, Сандро вдруг пришел к неутешительному выводу.

Он не готов прощать Хромина!!! Более того, за время ужина он созрел до мести. Страшной, коварной и никак неожидаемой Хроминым с его стороны мести. И он непременно воплотит свою задумку в жизнь.

– Да не нужен ты был Тамарке, пойми. – Лида попыталась было усесться к нему на колени, он не позволил, спихнул, тогда она закружилась по кухне, стеная и приговаривая: – Плевать ей было на тебя! Она Катерину твою спасти хотела! И чтобы провернуть все это дело, то есть уговорить меня на помощь, она вызвалась похлопотать за тебя. Ну, неужели непонятно?!

– Допустим. – Сандро по-прежнему был непреклонен. – Но почему я должен тебе верить? Почему? Меня отпустил Хромин, ты тут при чем? Говоришь, что спасла мою бывшую жену, а предъявлять ее отказываешься! И как это понимать?

Его доводы впечатляли, был в них резон, но…

Но идти на поводу у него ей жутко не хотелось. Где гарантии, что, увидев свою Катерину, он не бросится в ее объятия? Нет никаких гарантий, неспроста же он так рвется к ней на встречу. Что делать? Что делать?

– Короче, слушай меня внимательно и запоминай. – Сандро полез из-за стола, сильно пошатываясь, пошел в прихожую, попутно сграбастав Лиду за шиворот и увлекая следом. – Если завтра утром ты меня не отвезешь к моей жене!..

– Бывшей, – пискнула Лида, опасливо потирая шею, объятия были не из нежных.

– Не твое дело! – пьяно рявкнул Сандро. – Так вот, я продолжу. Если завтра утром ты меня не отвезешь к Катерине, можешь на глаза мне больше не являться. И мне ведь ничто не мешает взять и позвонить господину Хромину и намекнуть ему о том, что кто-то знает, где сейчас скрывается Старкова. А? Что скажешь?

Выговорить после такого она ничего не смогла, побелев до синевы.

Он наглым образом шантажировал, играя на ее чувствах. Она, конечно, трусила, боялась Хромина. Но и терять Сандро не хотела вот так, за здорово живешь. Возьмет да и останется с горя ли, с радости со своей бывшей.

И не отвозить его к ней тоже было никак нельзя. Выставляет же за порог? Выставляет! Грозится сдать ее Хромину? Да. А вместе с ней и Томка пострадает за свою доброту. А ее Лиде было и в самом деле жалко. Та попала по этой жизни, как никто другой.

Отвезти, видимо, придется. Еще ведь не факт, что они помирятся. Ну, повидаются. Бог даст, поскандалят в очередной раз. Характер у Сандро на поверку оказался совершенно гнусный. Катерина не терпела его раньше, не стерпит и теперь. А ей – Лиде – это только на руку.

– Хорошо. Отвезу завтра утром. А сегодня… – И она попыталась подлезть под его руку, намереваясь проскользнуть-таки в спальню.

Но Сандро, невзирая на выпитое, оказался достаточно ловким. Он поймал Лиду за шею, больно сдавил пальцами и, не обращая внимания на ее слабое попискивание, прошипел:

– А сегодня ты валишь отсюда подобру-поздорову. Чтобы духу твоего здесь не было до утра, поняла? Все! Пошла вон!

И он захлопнул дверь перед носом рассерженной, готовой зареветь девицы. Захлопнул и впервые за время общения с ней вздохнул с облегчением.

Противная все же особа! До непереносимости противная! Хорошо, мозги у него вовремя встали на место и он вписался в нужный поворот. А то ведь надо чего себе напридумывал! Жить с ней собрался, идиот! И мать сюда приплел, и ее грядки. Да плевать ему на всю эту дребедень. И на материно одобрение плевать. С кем хочет, с тем и спит!

Сандро скуксился, поймав свое изуродованное отражение в зеркале. Осторожно пригладил волосы и проговорил, обращаясь к себе:

– Врешь ты все, Саня. Все ты врешь! Спишь ты с кем попало. А с кем хочешь, та в твою сторону не глядит вовсе. Упустил ты ее. И не один раз упустил!..

Утро ворвалось в его сон сумасшедшим трезвоном во входную дверь и неистовым клекотом глупой Лидии.

– Ой, пропала я!!! Пропала!!! – верещала она, запыхавшись и колотя себя кулаками в грудь. – Что теперь делать?!

Сандро, которому с болезненным усилием едва удалось разлепить заплывшие от побоев веки, смотрел на нее с гримасой неудовольствия. Он помнил, конечно, что они договорились ехать за Катериной, но не мог предположить, что это случится в такую рань. Времени-то было всего половина восьмого утра, а она ввалилась, беснуется и объяснять ничего не спешит.

Лида замолчала внезапно. Уставилась на него со смесью страха и вины, а потом внезапно сползла по стене на пол, обхватила коленки руками, ткнулась в них некрасивым лицом и заплакала.